– Широкий, что ли? – оборачивается он. – Здоровья много?

– Извини, – я решаю не обострять. – Задумался.

– Юрец! Тебя одного ждем! – кричит, выглянув из тренировочного зала, другой парень. – Давай резче!

– Уже иду, Татарин… – отвечает Юрец и обращается ко мне. – Слышь, а ты что, у Матова занимаешься?

– Да, а что?

– А, ну все понятно! – восклицает он. – Ты тот мажорик, который ежедневные тренировки берет! Чо, может спаррингнемся? А? Чо? Не? Зассал?

– Нет, спасибо, – отказываюсь я.

– А, ну ладно, давай, мажорик! Ха-ха… – Посмеиваясь, он идет в зал.

«Ха-ха», блин. Нашел дурака – у него-то бокс прокачан! Мои четыре очка в навыке против его семи не пляшут вообще никак.

Я смотрю в календарь на смартфоне – без строгого рабочего ритма мне никак не удается толком отслеживать дни недели. Ага, сегодня среда, а значит, это та самая группа, в которую я хотел записаться. Не, не хочу вместе с такими неучтивыми и недружелюбными ребятами тренироваться.

Приняв решение, иду к ресепшену. Кладу на стойку магнитный браслет – ключ от шкафчика. Я тут примелькался так, что меня уже знают по имени. Девчонки с ресепшена не скажу, что прямо липнут, но со мной приветливы. Особенно эта – миловидная миниатюрная блондинка с отличной фигурой по имени Катя.

– Уже закончили, Филипп? – сверкая белозубой улыбкой, спрашивает меня она и, забрав браслет, выдает мою карту. – Как прошла тренировка?

– Спасибо, Катя, все нормально. Слушай, я заканчиваю с индивидуальными тренировками у Матова и перехожу в его группу. Запишешь меня в ту, что «вторник-четверг-суббота»?

– Минутку. Когда начнете?

В субботу с утра мы едем в область к Викиным родителям, а завтра и послезавтра я еще занимаюсь индивидуально, потому что уже оплачено.

– Думаю, со следующей недели. На выходные уеду из города, а эту неделю дозанимаюсь индивидуально. Можно?

– Конечно, – отвечает Катя, что-то забивая в компьютер. – Итак: в вечернюю, на бокс, со вторника, начало в девятнадцать ноль-ноль, не опаздывайте! А то Евгений Александрович может не пустить…

– Я знаю, – улыбаюсь, вспоминая его «опоздаешь хоть на минуту».

– Оплатите сразу? Четыре тысячи за месяц.

– При себе нет, Кать, оплачу перед тренировкой.

– Не вопрос, Филипп. Всего доброго!

Дома меня встречает кошка и громко жалуется. В ее обличительной речи я улавливаю что-то нецензурное. Меня не было весь день, и она соскучилась. Или проголодалась, что вероятнее.

– Дай хоть переодеться, Василиса, я весь промок! – Но она не отстает и требовательно трется о ноги.

Мои разговоры с Васькой, а до этого и с Ричи, наверное, не очень вписываются в образ вменяемого человека, но так уж сложилось. Видеть человека в каждом из людей и очеловечивать животных – наивно, глупо, понимаю. Но по-другому не могу.

Я открываю кухонный шкаф, но полка, где хранится кошачий корм, пуста. Опять забыл купить! Черт, сходил бы в магазин, но снова мокнуть не хочется. Так, что бы ей пока дать? Ага, вот.

– Иди молочка попей, – утешаю я кошку.

В отличие от стереотипов Васька не очень-то жалует молоко. Не знаю, почему, но молоку и мясу она всегда предпочтет магазинный корм из субпродуктов. Подсыпают они туда что-то, что ли? Но ее голод силен, и она принимается жадно лакать.