|
— Идиот, неужели ты считаешь, что я этого отсюда не чувствую? — прокричал в ответ доктор Тролль. — Ещё до твоего звонка моя кровать тряслась, как в пляске святого Вита. — Эмоции доктора Тролля объяснялись лишь профессиональной злостью. Подумать только, какой то аспирантишка не выполнил его распоряжения! Что касается самого землетрясения, то настоящий калифорниец не станет волноваться из за каких то пяти баллов; это просто смешно, ведь даже шесть баллов вызывают тревогу разве что у туристов или у тех, кто верит в пророчества Эдгара Кейси… Джон Герберт Диллинджер, один из таких верующих, в спешке натянув брюки на пижаму, был уже в гараже и выжимал босой ногой педаль сцепления… А «Улыбчивый Джим» Трепомена продолжал подниматься к вершине, наслаждаясь единением с природой. Он испытывал мистический восторг истинного охотника, который вот вот вскинет винтовку, откроет огонь и отправит кусок природы ко всем чертям… ТЫ МОЖЕШЬ ПЕРЕДРАЗНИВАТЬ И НАСМЕХАТЬСЯ, НО НА СТРАШНОМ СУДЕ ТЕБЕ БУДЕТ НЕ ДО СМЕХА. — Он пристаёт к проповеднику, — сказала Мама Сутра. — Безусловно, неплохое начало, если иметь в виду, какую судьбу он, судя по всему, себе выбирает. — Нет, он пристаёт к самому себе, — произнёс Дили Лама. — Христианство — это столкновение со Смертью. Он все ещё бьётся над этой задачей. Ему хочется верить в символизм Воскресения, но у него не получается. Слишком мощный интеллект — Король Мечей — держит в узде его интуицию — Принца Жезлов. — Ладно, может быть, — спокойно говорит Дрейк. — Но предположим, у него была вторая группа крови. Тогда, если бы в последний момент ему сделали переливание… В поле зрения Трепомены показалось гнездо — на вершине, всего в нескольких сотнях ярдов вверх и немного западнее. Оно было пустым, но характерные признаки свидетельствовали о том, что это гнездо орла. «Возвращайся домой, малыш, — страстно думал Трепомена, высвобождая из за спины винтовку. — Возвращайся домой. Папочка ждёт». Хагбард сделал очередной глоток бренди и повторил: — Зауре не были иллюминатами. Как не были ими Вейсгаупт и Гитлер. Все они, попросту говоря, обманщики. Сначала они обманывали себя, потом других. Настоящие иллюминаты, А.:А.:, никогда не занимались политикой, никогда не манипулировали людьми и никогда ничего не добивались путём принуждения. У нас совершенно другие интересы. Делай что хочешь — вот наш закон. Только в последние несколько десятилетий, когда стало казаться, что судьба Земли висит на волоске, мы перешли к прямому действию. Но все равно мы вели себя осторожно, помня о том, что сила и власть портят человека. Мы старались следовать принципу недеяния — увэй, как называют это даосы. Но затем ситуация вышла из под контроля. События начали развиваться чересчур стремительно… В общем, мы где то и напортили. Но только потому, что полное бездействие казалось нам синонимом полной катастрофы. — Ты хочешь сказать, что, занимая какой то высокий пост в А.:А.:, ты проник в ряды лжеиллюминатов и стал одним из Пяти, чтобы уничтожить их изнутри, не прибегая к насилию? И это не сработало? — Эта работа была столь же успешной, как любая другая деятельность на таком уровне, — мрачно заметил Хагбард. — Основная масса человечества пока по прежнему жива. И звери в дикой природе пока по прежнему живы. — Он вздохнул. — Наверное, мне придётся начать с самого начала. Мы никогда не стремились к власти. Наша задача заключалась в том, чтобы рассредоточить власть и сделать людей свободными. В действительности это означает следующее: мы хотели помочь им понять, что они свободны. Все свободны. Раб свободен. Самое страшное оружие — не чума из Лас Вегаса и не новая ядерная супербомба. Самое страшное оружие существовало всегда. Им владеют все: каждый мужчина, каждая женщина, каждый ребёнок. |
