— И правильно делает.

— А может, я ошибаюсь. Мой переезд в их район, кажется, ее очень обрадовал.

— Господи, уж не поощряешь ли ты такие настроения?

— Трудно сказать. Во всяком случае, заводить другую семью я пока не собираюсь.

— Питер, не надо жертвовать собой ради сына. Вернешься к ней, потом возненавидишь себя за это. Превратишься в старого брюзгу.

— Уже понемногу превращаюсь.

— Глупости.

— Нет, я стараюсь держаться, но, когда ты заварил такую кашу, трудно относиться к себе без иронии.

— Это чувство ответственности тебя разрывает.

— Когда я один, говорю себе, что должен был остаться с ними. Когда я у них, говорю себе, что должен уйти.

— Это называется «амбивалентность».

— В том числе. Если ты настаиваешь на этом термине, я не возражаю.

— Или, как говаривала бабушка моей матери: «Твой отец был бы замечательным, если бы он был другим человеком».

— Ха!

— Вот именно. Целая сага о душевной боли и страданиях в одном предложении.

— Брак — это трясина. Самообман длиною в жизнь.

— Просто ты еще не встретил «ее». Наберись терпения.

— Ты хочешь сказать, я не знаю, что такое настоящая любовь. А когда узнаю, жизнь откроется мне по-новому. Спасибо на добром слове. Ну а если не случится? Что, если моему пасьянсу не суждено сойтись?

— Сойдется, даю гарантию.

— Почему ты так уверена?

Фанни, помедлив, положила столовые приборы и, подавшись вперед, взяла меня за руку.

— Ты ведь меня любишь?

— Еще бы.

— И всегда меня любил, правда? С тех пор, как увидел, да? Любил все эти годы и продолжаешь любить?

Потупив от смущения глаза, я осторожно высвободил руку.

— Это что, исповедь под дулом пистолета?

— Я это к тому, что ты сделал неправильный выбор.

— Тебе напомнить? Ты была замужней женщиной и потому не входила в список кандидаток.

— Я не говорю, что ты должен был именно на мне жениться. Просто ты не должен был жениться на Делии.

— Фанни, по-моему, ты ходишь кругами.

— А по-моему, все предельно ясно. Ты просто не хочешь меня понять.

— В твоих рассуждениях есть маленький изъян. Да, женитьба на Делии была ошибкой. Но тот факт, что я люблю тебя, еще не означает, что я могу полюбить кого-то другого. Может, ты для меня единственная в своем роде? Вопрос гипотетический, но существенный. Если это так, то все твои рассуждения лишаются смысла.

— Питер, в жизни все сложнее.

— А как же вы с Беном? Хочешь сказать, что ты исключение из правил?

— Не хочу.

— А это как прикажешь понимать?

— Неужели я должна для тебя все разжевывать?

— Прости, но что-то я запутался. Если бы передо мной сидела не ты, а другая женщина, я бы решил, что меня пытаются соблазнить.

— А ты бы возражал?

— Фанни, что ты такое говоришь! Ты замужем за моим лучшим другом.

— Бен тут ни при чем. Это касается только нас с тобой.

— Еще как при чем.

— А что, по-твоему, Бен делает в Калифорнии?

— Пишет сценарий для фильма.

— Пишет сценарий для фильма и трахает девушку Цинтию.

— Я тебе не верю.

— А ты позвони ему и спроси, чтобы развеять все сомнения. Так прямо и спроси: «Фанни говорит, что ты трахаешь девушку Цинтию, это правда, старик?» Он ответит без околичностей, не сомневаюсь.