Вставив обойму, я сунул шпалер в карман и сказал:

- Газовый пистолет - это не игрушка. Больше никогда так не делай! Твое счастье, что все обошлось!..

- Спасибо, ребята, - пролепетал водитель. - Выручили... Я думал - всё, кранты...

- Ну, а то ж! - сказал я. - Все люди - братья. Должны помогать друг другу...

Произнеся эту сентенцию, я замолчал. Водитель больше не пытался развлекать нас рассказами о том, при каких обстоятельствах и как умирали его родственники. Проняло, дурака.

Он молча гнал "Волгу" вперед. Словно хотел как можно быстрее доехать до родной Амбросиевки.

***

Когда мы въехали на улицу поселка городского типа, он резко притормозил и с каким-то облегчением произнес:

- Приехали. Автобусная остановка через дорогу.

- О нападении вы будете сообщить в милицию? - спросил я.

- Не знаю еще...

- Лучше не надо. Все равно этих хмырей не найдут, а нервы попортят - будь здоров! Зачем и нам, и вам лишние неприятности?

- И то верно, - пробормотал водитель.

Мы вышли из салона и захлопнули дверцы. Я подошел к приоткрытому окошку и спросил:

- Так сколько с нас?

Вместо ответа водитель дал по газам.

Глава двадцать пятая

- Ты ему веришь? - спросила Карина.

- Обязательно разболтает о том, как его выручили два москаля, едущие в Луганск, - сказал я. - Не сегодня, так завтра.

Карина кивнула.

- Что будем делать? - спросила она.

- Надо убираться отсюда.

- В Луганск?

- Большой город - это, конечно, хорошо. В нем затеряться легко. Но большой город требует документов.

***

На дороге показался ЛИАЗ, сто лет не видавший даже косметического ремонта. Ехал он, похоже, только благодаря движущей силы, проистекающей от русского хард-мата. Табличка, прикрепленная на лобовом стекле, извещала, что автобус направляется в Новую Амбросиевку.

Когда он остановился, из двери вылезла толстенная бабка с совершенно неподъемным мешком. От такой поклажи у меня - молодого крепкого мужчины - развязался бы пупок, а она перла его, ухитряясь при этом перекрикиваться с подружкой, оставшейся в автобусе:

- О це дило!.. Га, Маня?.. Га?.. Не, сёдня "Санта-Барбара!"...

Войдя в автобус, мы сели на заднее сидение и поехали. На нас обращали внимание. Ну, еще бы! Карина даже в турецко-китайском прикиде была ничего себе. А я не имел возможности переодеться. На мне было черное кашемировое пальто, брюки и модельные ботинки - в общем, я был одет совершенно неуместно для местности, где триста рублей - это солидные деньги...

Постепенно на нас перестали глазеть, и я задремал - сказалась бессонная ночь. А потом кто-то взял меня за плечо и тряхнул.

- А? - машинально пробормотал я, просыпаясь. - Шо?

***

Передо мной стояла Карина. От моего "Шо?" она хихикнула.  В салоне уже никого не было. Судя по ландшафту за грязным окном, мы приехали из одной дыры в другую, еще большую.

- Усё, приихалы, - сказала Карина и снова хихикнула.

На свежем морозном воздухе я проснулся окончательно, сунул в рот сигарету и закурил, разглядывая расписание движение автобусов.

Расписание было на русском языке. Никакой украинской мови. Меня это порадовало. Как всякий россиянин, живущий на Юге России, я знаю два-три десятка украинских слов и наиболее обиходных фраз, неплохо понимаю, но этого недостаточно, чтобы прикинуться коренным хохлом...

Первым делом мы зашли в сельпо. К моему удивлению, ассортимент товаров был неплох. Дороже или дешевле, чем в Ростове, я определить не мог - цены были указаны в грывнах.

Я взял дорожную сумку, пару рубашек, носки, ботинки, джинсы, свитер, куртку-пуховку и набор для бритья. Подойдя к кассе, спросил у продавщицы - молодой девушки с носом-уточкой и пережженными волосами:

- Грывн нема.