Стеклов, ища правой ногой хоть какую-то опору, присел и, потеряв равновесие, начал хвататься руками за стену скалы, пытаясь улечься на нее грудью, чтобы сползти вниз. Чья-то рука придавила его в спину, помогая удержаться.

– Все нормально, лейтеха! – сказал ему прямо в ухо Васнецов. – Теперь посторонись, дай солдатам слезть…

Задрав голову вверх, Валентин, увидев перед собой небольшой участок стены, по которому только что спускался, невольно присвистнул, но привычного звука не получилось. Во рту не хватало слюны, отчего и язык стал сухим, каким-то деревянным.

– А что ж ты думал, лейтенант, с горочки на лыжах здесь кататься будем? – усмехнулся командир.

– Извините, – прошептал Стеклов.

– На, пару глотков сделай и передай другим. – Васнецов сунул Стеклову в руки пластмассовую флягу. И буквально через минуту, не дав толком и отдышаться, скомандовал: – Все, бойцы, продолжаем спуск!

Снова ладони Валентина прилипли к стене, как магниты.

– Ёклмн! – заметив остановившегося лейтенанта, выругался Васнецов. – Ты что, одурел, лейтенант, да здесь боком нужно спускаться по камням, а не липнуть к ним! Ну!

– Да, да, сейчас, сейчас, – пытаясь унять дрожь в коленях, торопливо произнес тот.

Несильный, но, как всегда, неожиданный удар в спину идущим сзади младшим сержантом толкнул Валентина вперед. К счастью, промежуток между скальными «лесенками» был небольшой, и торчащее каменное ребро, на которое спрыгнул лейтенант, оказалось широким, ступня на нем легко уместилась. Но, когда переступал по нему с одной ноги на другую, споткнулся и всем телом полетел на стоявшего под ним командира группы. Васнецов, вовремя заметив падающего на него Валентина, с разворота пригвоздил его тело своим локтем к стене.

– Ты мне надоел, ясный день! – Глаза Ивана были налиты кровью.

– С-с-спасибо в-вам, – выдавил из себя задыхающийся лейтенант.

– Как ты мне надоел!

– С-с-пас-си-бо.

– Это последнее предупреждение! Понял, ясный день?! – вдавливая лицо лейтенанта в скалу, прошептал Васнецов.

– Д-да.

– Вперед! Ну!

Валентин тут же подчинился приказу, начал спускаться, прыгая с камня на камень, одной рукой с силой держась то за приклад автомата, то за скалу, а второй махая в такт своего движения, чтобы удержать равновесие. Да, он понимал, что сейчас на него смотрят солдаты, которых завтра он поведет в бой, поэтому о трусости надо забыть.

«Ступеньки» быстро закончились, впереди новый провал, перед которым его ждал старший лейтенант.

Васнецов стоял, развернувшись животом к скале, и, хватаясь руками на уровне своей поясницы за каменные выступы, продолжал спускаться. Валентин, осмотрев выступы скалы, пошел за ним, цепко хватаясь за камни. «Как перед первым прыжком с вышки на парашюте», – почему-то сравнил он спуск со скалы. Они тогда тоже с дрожью в коленях поднимались по ступеням наверх, чувствуя, как она ходила вправо-влево под их тяжестью, и казалось, что вот-вот завалится. Но потом привыкли…

– Прыгайте, товарищ лейтенант! – снова запел свою нудную песню находящийся над ним боец.

Подняв голову, Валентин уперся глазами в нависшую над ним серую подошву ботинка младшего сержанта.

– Справа, чуть ниже тебя, смотри, куст видишь? – услышал он слова командира группы.

– Он подо мною? – переспросил Стеклов.

– Да, справа.

– Ага, в-вжу.

– «Вжу», – с издевкой в голосе передразнил его командир.