– Мисс Петерсен?

Я оборачиваюсь.

– Да?

Официант Билл протягивает мне бумажный стаканчик навынос.

– Ваш кофе. Вы только что его заказали, и я подумал…

– О, спасибо, это просто замечательно.

Беру у него стаканчик и оборачиваюсь назад. Мужчина продолжает говорить с женщиной, держа ее за локоть. Мне хочется бегом пересечь улицу и вклиниться между ними, но вместо этого я веду себя холодно и спокойно. Достав телефон, притворяюсь, будто читаю что-то на экране, опустив голову, как и все в этом городе. К тому моменту как перехожу на противоположную сторону, я настолько поглощена чтением, что «случайно» натыкаюсь сзади на женщину и обливаю рукав ее плаща своим кофе.

– О господи! Извините! Я вас не увидела…

Тип сверкает на меня неприязненным взглядом. Я сверкаю таким же взглядом в ответ.

– Ой, позвольте! – говорю, забирая платок у женщины и аккуратно вытирая им рукав. – Пожалуйста, извините!

– Всё в порядке, – говорит женщина, слегка пришепетывая на «с». – Ничего страшного.

Я хлопаю ее по той части плеча, которая не испачкана пролитым кофе.

– Разумеется, я оплачу химчистку.

Мужчине хочется уйти, я это чувствую, но он также тревожится за женщину. Я прищуриваюсь на него.

– Мы вас знаем? – Мой тон сочится подозрительностью. Я представляю все так, будто это он посторонний, лезущий не в свое дело.

Мужчина удивленно отступает назад и качает головой.

– Нет. Извините.

– Ну, в таком случае дальше продолжу я. – Хорошо, что не нужно повторять дважды.

Я поворачиваюсь к женщине и кладу руку ей на плечо.

– С вами точно всё в порядке? Я вас не обожгла?

Она начинает что-то говорить, но сразу же заливается слезами.

– В чем дело? Чем вы так расстроены?

Женщина открывает рот. Лицо ее искажено, но она по-прежнему ничего не говорит.

– Вам в какую сторону?

Она качает головой.

– Я… я не знаю.

Я чувствую, как у меня опускаются плечи. Начинаю думать, что она вовсе не прислуга, а престарелая родственница с проблемами памяти.

Она напоминает мне одну женщину, которую я как-то встретила, дожидаясь своих родителей у Центра Линкольна. Ей было за семьдесят, не меньше. Красиво одетая, пальцы нервно теребили ожерелье из крупного жемчуга на шее. Женщина подошла, потому что ей была нужна моя помощь. По крайней мере, так она сказала.

– Конечно. – Тогда я была нормальной. Даже доброй.

Женщина протянула мне листок из перекидного календаря. На нем карандашом были написаны дата и время.

– Ты знаешь, что это такое?

– Мм… нет, извините.

Казалось, она была готова расплакаться.

– Просто дело в том… что я не помню.

Рассудив, что у нее, вероятно, провал в памяти, я указала на номер телефона, записанный под датой и временем.

– Наверное, вам следует позвонить по этому телефону. И вам что-нибудь ответят.

Это еще больше сбило женщину с толку. Тогда я протянула ей свой телефон – черную «раскладушку». В те времена он считался самым классным.

– Попробуйте позвонить прямо сейчас. Посмо́трите, что вам ответят. – Я даже набрала номер.

Схватив телефон, женщина поспешила через площадь, сжимая его в своих высохших костлявых пальцах.

Какое-то мгновение я стояла на месте, оцепенев от неожиданности, а затем бросилась за ней.

– Простите! Вы забрали мой телефон!

Но женщина уже завернула за угол на Амстердам-авеню, и я успела только увидеть, как она села в автобус.