Помочь осуществить перевод солдата‑Колокольника могла и Подарга, но если это сделала не она, значит, существовал лишний Колокольник, которого требовалось опознать, отыскать и убить.

Сперва, однако, займемся Нимстоулом‑Колокольником.

Кикаха подождал достаточно долго. Если Колокольник сбежал, то мог уйти достаточно далеко, чтобы Кикаха без опаски мог покинуть центр управления.

Если же Колокольник лежал в коридоре, истекая кровью, то Кикаха мог выйти в коридор. Если же Колокольник был ранен и не слишком тяжело, то он мог дожидаться появления Кикахи.

Какой бы ни была ситуация, Кикаха не мог больше ждать.

Он сделал знак Анане посторониться, отступил на несколько шагов, затем разбежался и прыгнул через дверной проем.

На лету он перевернулся, уже включив лучемет, молниеносно пройдясь лучом по стене и пробороздив в мраморе канавку, разя вслепую, но готовый послать луч вниз, чтобы настигнуть Колокольника.

Колокольник валялся мешком у подножья стены с набухавшей вокруг плеча лужей крови. Лучемет лежал у его ног, голова откинулась назад, а челюсть отвисла. Его кожа приняла синеватый оттенок.

Кикаха приземлился, отключил лучемет и медленно приблизился к Колокольнику.

Убедившись, что тот безвреден, Кикаха склонился над ним. Тот смотрел на него глазами, из которых еще не ушла жизнь.

– Мы обреченный народ, – прохрипел он. – Все складывалось в нашу пользу, и все же нам нанес поражение один единственный человек.

– Кто ты? – спросил Кикаха, – Траумграсс или тот, который называл себя Свиндебарном?

– Траумграсс, король Колокольников. Я был в теле фон Турбата, а потом – того солдата.

– Кто помог тебе перенестись в Нимстоула – в это тело? – спросил Кикаха.

Колокольник выглядел удивленным.

– Разве ты не знаешь? – слабо проговорил он. – Тогда для нас еще есть надежда.

Анана отстегнула шкатулку от ремней Колокольника. Она открыла её и, сморщившись, вынула большой черный колокол‑колпак.

– Ты, может, думаешь, что умрешь, не сказав нам, кто тот Колокольник и что он собирается делать. Но ты не умрешь, – пообещала она.

Она скомандовала:

– Кикаха, подержи его голову. Я собираюсь надеть на неё колокол.

Колокольник попытался было бороться, но он был слишком слаб и только чуть извивался. Наконец он спросил:

– Что вы собираетесь делать?

– Содержимое твоего ума будет автоматически переправлено в колокол, – сказала она. – Как тебе хорошо известно, это тело умрет, но мы найдем тебе здоровое тело и вложим в него твой ум, а когда мы проделаем это, то будем пытать тебя, пока ты не скажешь нам все, что мы желаем знать.

– Нет!

Колокольник застонал и снова попытался вырваться. Кикаха легко удерживал его, пока Анана помещала на его голову колокол.

Через некоторое время глаза Траумграсса остекленели и он умер.

Кикаха посмотрел на низ колокола, когда Анана подняла его для обозрения. Две крошечные иглы втягивались обратно.

– Я думаю, что его разум был принят прежде, чем умерло тело, – сказал он. – Но Анана, я не позволю тебе размагничивать мозг человека только для того, чтобы впустить эту тварь в его тело и получить некоторые сведения. Как бы ни были важны они.

– Я это знаю, – сказала она. – Я бы тоже этого не сделала. Благодаря тебе я вновь обрела кое‑что из своей утраченной человечночти.

Болеё того, под рукой нет никаких доступных для использования живых тел.

Она замолчала. Наконец, он не выдержал.

– Не смотри на меня. У меня не хватит духу.

– Я тебя не виню. – Она криво улыбнулась. – В любом случае я бы не хотела, чтобы это делал ты.