Дал и рекомендации.
Профессор Поморцев имел свою небольшую клинику, считался одним из самых дорогих врачей, его авторитет в области онкологии был непререкаем. К нему-то Чаров и отвез своего старого друга. Остужеву пришлось выдавать себя за Чарова. Профессор ознакомился с историей болезни и тут же предложил пациенту лечь на обследование, Остужев согласился. Сам Чаров настаивал на этом, и потому не было причин отказываться. Предварительный счет был тут же оплачен.
В те же дни и Барзай выполнил свои обещания. На свет вылупилась новая фирма «Русский Версаль». Были приглашены специалисты по ландшафтным проектам, архитекторы, дизайнеры и инженеры. Коллектив небольшой, но настоящие профессионалы высокого класса. Вряд ли это можно было назвать конторой «Рога и копыта». Планы у фирмы были грандиозными. Четыре огромных парка в Ленинградской области, с полной инфраструктурой, аттракционами, ресторанами и даже казино. Подумали и о транспорте. Каждый парк предполагал иметь свою собственную автобазу, обеспечивающую связь города с зоной отдыха. Городские и областные власти приняли проект на «ура». В казну должны были поступить солидные дивиденды.
Вырваться к жене в Ниццу Чаров смог лишь к середине января. В то время как бизнесмен Чаров проходил лечение в клинике, муж Катрин месье Пуартье летел во Францию.
Катя сильно похудела и подурнела. Может, ему так показалось после постоянного общения с Никой. Конечно, этих женщин невозможно было сравнивать. Да и вопрос выбора вообще не стоял. Чаров был женатым человеком и должен, даже обязан был, заботиться о семье, демонстрируя жене свою любовь и преданность.
Долгие разлуки действовали на Катрин Пуартье губительно, она увядала на глазах. Ей не хватало тепла и ласки любимого супруга. Геннадий дал жене твердое обещание закончить все дела к середине марта и вернуться во Францию навсегда. Однако она должна была ему помочь в этом. Но не ему лично, если разобраться, а семье. Чтобы совместная фирма, созданная им в Петербурге, не вызывала подозрений у российских властей, от французской стороны требовался ответный ход. Он показал документы и объяснил смысл своих действий. Катю мало интересовали детали. Если ее муж вложил все свои средства в бизнес, значит, дело того стоило. Почему она, в конце концов, должна заботиться только о своих виноградниках! И Катя распорядилась отчислить в уставной фонд фирмы «Русский Версаль» два миллиона долларов. Деньги были тут же переведены в Россию согласно договору между сторонами. Теперь никто не мог сказать, что предприятие, созданное Чаровым и семейством Пуартье, липа или фирма-однодневка по отмыванию грязных денег.
Погода в Ницце стояла холодная по меркам юга Франции. Температура не превышала десяти градусов тепла. Однако море было спокойным, и Чаров решился выйти в море, чтобы немного порыбачить.
Он опять встретил их у пирса. Наверняка они поджидали его здесь каждое утро, с тех пор как он приехал. Бедные братья! Пятидневное испытание зимой можно расценить как издевательство. Чаров понимал, что другого места для разговора им не найти: Катя не отходила от мужа ни на шаг.
— Рад, господа, вас встретить. Сегодня не так жарко, как летом, и мы не будем раздеваться до плавок. Думаю, вы не стали обвешиваться диктофонами, так же, как и я. Интерес у нас обоюдный, поэтому не имеет смысла собирать компромат друг на друга.
— Наконец-то вы это поняли, месье Пуартье, — с некоторым сарказмом заметил Борис.
Они даже в лодку садиться не стали", а пошли в крытый салон.
— Вас что-то настораживает, господа? — спросил Чаров, когда они устроились у камина.
— Очень настораживает. Екатерина Федоровна перечислила два миллиона в фонд вашего предприятия.
— Нашего предприятия. Моего и моей жены. Это нормально. Было бы странным, если бы моя супруга оставалась безучастной. Что касается денег, то мы их вычтем из моей доли. |