Вообще. Никто его не видел, не запомнил и не слышал. За исключением первых двух-трех дней, проведенных в Сочи. Дальше полный провал до возвращения в Питер.
— И что это даст?
— В этот период Геннадий Чаров исчезнет.
— А как же я?
— Зачем же тебе выходить замуж за Чарова? Ты выйдешь замуж за иностранца и уедешь с сыном за границу. Но об этом позже. Там в коридоре черный пакет. В нем две пары кроссовок. Очень красивые, фирменные. Одни тебе, другие мужу подаришь. Поняла?
— Я не хочу никакого иностранца. Мне нужен ты, — не слыша Геннадия, сказала Ника.
— Я и буду тем самым иностранцем. Наберись терпения. Слушай меня и делай все, что я говорю, только в этом случае все получится так, как я задумал. Уверен в твоих способностях. Ты девушка талантливая, целеустремленная и волевая. Мы будем достойной парой.
И опять вечер кончился слезами. Ника понимала и раньше, что не все так легко и просто будет складываться в ее жизни. Но ее ждало что-то очень страшное, нутро подсказывало, однако сопротивляться она не могла. Бесконечных провалов в жизни не бывает. Должен быть прорыв к заветному слову «счастье».
Чаров отвез Нику домой к мужу, а потом встретился с Рябым на окраине города. Осторожный вор не лез на глаза, когда не надо. Он не любил дневного света, предпочитая ночь и темные закоулки с проходными дворами. Рябой подсел к нему в машину, они коротко поздоровались, и Чаров приступил к делу:
— Итак, дружище, какие новости?
— Твое задание выполнено, — рапортовал Рябой. — Я выписал Водяного в Питер. Утром встретил его на вокзале. Поселили на даче в районе Калитников.
Там есть запустелая деревенька.
— Почему там? Далековато от города.
— Он же сам из тех мест. Родился и вырос возле Усть-Луги в деревне Томилино.
— Как он настроен?
— А как может быть настроен человек, лишенный руки, трех ребер и мужских причиндалов, вырванных взрывом!
— Это хорошо. Причины веские. Какой способ он изобрел?
— Тихий. Стрелять по живой мишени он не сможет. Он вас с Дейкиным отравить решил. Привез четыре бутылки вишневой настойки. Говорит, что из двадцати семи человек, кто ее попробовал, ни один не выжил.
— Сам травил, что ли?
— Нет, из дома украл еще в детстве. Там свадьбу гуляли и все этой дрянью отравились. Он прихватил настойку из погреба для себя. Хорошо, что попробовать не успел. Деревня на третий день узнала причину гибели. Выбросить отраву он испугался, а хорошенько спрятал от чужих глаз. Вот теперь она ему и пригодится.
— Отлично. Как-никак, экзотика. Чем больше непонятного, тем лучше. Дашь ему липовую наводку. Пусть засветится. Отправь его по адресу моей бывшей жены. Когда надо будет, она его вспомнит. Следующий адресок дам чуть позже. Я еще не установил сроков.
— Ладно. Пусть помаринуется немного. Злости поднакопит.
— Кто из наших меня опознать сможет?
— Никто. Если, конечно, ты свои дымчатые очки не снимешь.
— А Дружников?
— Нет. Слишком стар. Рубило, может, узнает. И то не факт. Он же тебя не признал, когда ты приезжал в артель.
— Рисковать не могу. Я о нем и подумал. Тебе он на отходе не понадобится. Слишком приметная фигура и досье обширное имеет. В назначенный день отправишь его ко мне домой. Плащ, очки, шляпу и грим в сумке возьмешь на заднем сиденье. Пусть шрам на щеке замажет. В таком наряде его за меня примут. Не вопрос. Задание дашь простое. Зайти в квартиру и взять в столе «камешки». Ему большего знать не надо.
— К чему огород городить. Рубилу я сам убрать смогу…
— Огород мне и нужен. Следствие в лабиринт загнать надо. |