Хозяйке фермы стало неловко от их разговора, она кашлянула:

— Хотите есть? Мы сварим суп из концентрата.

— Я умираю от голода.

У Сола было достаточно сил, чтобы поднести ложку ко рту.

— Что там произошло? — спросила Эрика.

— Я убил их.

Женщина побледнела. Эрика просто кивнула.

Сол опустил детали:

— Пришлось много поработать.

Он выполз из мешка. Затем встал и, почувствовав боль в спине, с трудом удержал равновесие.

Эрика собрала сырые вещи Сола и дала ему пакет с дневниками и фотографиями Авидана. Она взяла карабин. Убедившись, что печка и фонарь не горят, они вышли из пещеры.

Женщина закрыла дверь.

— Надо будет восстановить запасы.

— Мы заплатим, — сказал Сол.

— Нет. Вы заплатили мне достаточно. И не только деньгами. Вы спасли мне жизнь.

— Но в этом не было бы нужды, если бы мы к вам не приехали. Мы ваши должники.

Они шли вниз по тающему снегу, солнце слепило глаза. Солу стало не по себе, когда они подошли к тому месту, где он был вынужден убить первого.

Я не хотел этого, подумал он. Но это надо было сделать.

— Вам лучше подождать здесь.

Он пошел дальше, а Эрика осталась стоять с женщиной. Сол дошел до прикрытого ветками трупа мужчины со сломанным позвоночником и неохотно остановился. Он с трудом стянул с окоченевшей руки перстень.

Это был массивный золотой перстень с большим светящимся рубином. На камне был вырезан знак — пересекающиеся крест и меч.

Сол тщательно обыскал труп и нашел лишь паспорт и бумажник. Паспорт был французский, на нейтральное, скорее всего выдуманное имя — Жан Лапиер. Сол полистал паспорт и нашел иммиграционные штампы для Австрии и Швейцарии. Наш маршрут, подумал он. Это те, кто напал на меня в парке в Вене?

Он проверил бумажник, там была сумма на тысячу долларов в валюте разных стран. Две кредитные карточки и французские права на вождение автомобиля с той же подписью, что и в паспорте. Парижский адрес. Фотография привлекательной женщины с ясноглазой дочуркой должна была внести личную нотку в мастерски сфабрикованные, как считал Сол, документы.

Поиски длились сорок минут, но он все-таки нашел два других трупа, снял с каждого перстень и проверил бумажники и паспорта. Обычные имена. Семейные фотокарточки. Марсельский адрес. Лионский адрес. Их документы, как и у первого, были в полном порядке и, без сомнения, отлично подделаны.

Сол вернулся к Эрике и хозяйке фермы, которые ждали его, сидя на нагретом на солнце камне.

— Вопрос в том, будем ли мы прятать тела или оставим их там, где он и лежат?

— Прятать? — с тревогой спросила женщина. — Но почему?

— Ради вашей безопасности, — ответил ей Сол. — Чтобы не вовлекать вас. Сколько отсюда идти до фермы в хорошую погоду? Час? Судя по расположению пещеры, в которой мы укрывались, понятно, что туристы любят этот маршрут. Они найдут трупы. Вас будут допрашивать полицейские. Вы сможете убедить их, что ничего не знаете о том, что здесь произошло?

— Если надо… я все сделаю.

— Вы доказали это. Но подумайте о том, что я сказал. Вы должны быть уверены в своем решении, прежде чем мы уйдем. Женщину затрясло.

— Выше над нами ущелье. Туристы обходят его. Большую часть года оно завалено снегом. Спрячем их.

— Вам не надо нам помогать.

Но женщина не предприняла даже символической попытки помочь. Она продолжала смотреть в долину.

Сол повернулся к Эрике, она встала. Через полтора часа, сделав три неприятных ходки к ущелью, они вернулись к женщине.

— Все, — глухо сказал Сол.