Ничего специфически флибустьерского в операции Пьера Большого по захвату испанского галеона не было. Именно так осуществляли захват более крупных кораблей пираты и корсары, оперировавшие на небольших судах в разные эпохи и в разных регионах планеты. Можно, к примеру, сравнить «подвиг» Пьера Большого с описанием тактических приемов запорожских казаков, действовавших на Черном море на своих «чайках» против больших турецких галер. Гийом Левассёр де Боплан, автор «Описания Украины» (Руан, 1651 год), сообщает: «…когда они (казаки. — В. Г.) натолкнутся на какие-нибудь турецкие галеры или иные суда, то преследуют их, нападают на них и берут штурмом Вот как это происходит: их суда выступают из воды не больше, чем на 2,5 стопы, поэтому они замечают судно или галеру раньше, нежели могут быть обнаружены сами. Затем они опускают на своей лодке мачту и определяют направление ветра, стараясь плыть так, чтобы солнце до вечера было у них за спиной. За час до захода солнца они с силой гребут к судну или галере, пока не окажутся на расстоянии 1 лье, и оттуда стерегут их, боясь потерять из поля зрения. Потом где-то около полуночи (подав сигнал) они изо всех сил гребут к судну, [причем] половина команды уже готова к бою, и только и ждет, когда судно настолько приблизится, чтобы прыгнуть на него. Те, что на судне, очень удивляются, видя, что на них напало 80 или 100 лодок, из которых сыпятся люди, сразу же захватывая корабль. Сделав это, казаки грабят все найденные деньги и товары малых размеров, которые не испортятся в воде, а также пушки и все то, что, по их мнению, может пригодиться; потом пускают судно вместе с людьми на дно».

Хотя в рассказе Боплана говорится о нападении на галеру флотилии казацких лодок, а не одного суденышка, сам способ захвата более крупного корабля весьма характерен: налетчики, заметив на горизонте будущую жертву, до захода солнца держатся от нее на значительном расстоянии, а с наступлением темноты стремительно приближаются к ней и берут на абордаж Фактор внезапности нападения, в ходе которого команда захватываемого корабля не успевает пустить в ход не только свою артиллерию, но и ручное оружие, обеспечивает нападающим почти стопроцентный успех.

Жемчужный «улов» Пьера Француза

История похождений капитана Пьера Француза столь же загадочна, как и биография Пьера Большого. Всё, что о нем известно, — это краткий рассказ Эксквемелина, который был дополнен рядом деталей в расширенном французском издании «Пиратов Америки» (1699). Описание того, каким образом Пьер Француз сначала захватил, а затем потерял свой богатый приз, является еще одной иллюстрацией на тему, как флибустьеры Тортуги могли побеждать более сильного противника, используя разного рода тактические уловки.

Отправившись к венесуэльскому мысу Ла-Вела на своей бригантине с командой из двадцати шести человек, Пьер Француз решил подстеречь там какой-нибудь испанский корабль — из тех, что обычно шли из Маракайбо в Кампече. Однако, проведя в бесплодных ожиданиях довольно долгое время и израсходовав большую часть провианта, Пьер изменил план и предложил своим товарищам отправиться к Рио-де-ла-Аче (ныне Риоача), где имелась раннерия (так испанцы называли ферму ловцов жемчуга). Эксквемелин пишет: «Раннерия расположена неподалеку от Рио-де-Ачи на 12°30′ северной широты, и там есть неплохая жемчужная отмель. Каждый год туда отправляется флотилия из десяти или двенадцати барок Их сопровождает специальное судно из Картахены с двадцатью четырьмя пушками на борту». В издании 1699 года уточняется: добыча жемчуга обычно производилась с октября по март, когда стихал «норд» — порывистый северный ветер, вызывавший в остальные месяцы сильное волнение на море. На каждой барке находилось по два или три ныряльщика-раба, которые доставали раковины на глубине от четырех до шести футов.