Одновременно с исчезновением Мастера умер и поселок Нумги. Всех жителей расселили в другие районы, а потом отключили в опустевших домах отопление и электричество. Незадолго до того, как это произошло, Водима, тогда еще молодой двадцатилетний парень, загремел со сломанной ногой в больницу, находившуюся в соседней Ныде. Перелом оказался сложным, кости срастались медленно, с помощью металлической конструкции со спицами, вставленными в ногу. Каркас сняли только через два месяца. При выписке ему сообщили, что возвращаться в Нумги ему больше незачем: жители разъехались, а все его вещи были перевезены силами местной администрации в интернат. Там ему предложили ставку сторожа вместе с комнатой для постоянного проживания.

Тогда жизнь Водимы и перевернулась в одночасье.

В тот далекий 2001 год сотовые телефоны были еще большой редкостью, а в маленьком северном поселке о них вовсе не слышали, поэтому позвонить никому из своих он не мог. Попытки узнать, куда уехала вся община вместе со старым Мастером, ни к чему не привели. Данные были только о работавших в Нумги геологах, а те люди, о которых наводил справки Водима, как в воду канули. В администрации отвечали, что из Нумги вывозили всех желающих в подготовленное для них жилье, но некоторые жители захотели переехать в другое место: одних потянуло поближе к родственникам, других – в более теплый климат. Тем, кто не воспользовался предложенным жильем, просто выдали денежную компенсацию, не уточняя, по какому адресу они направляются.

Чувство, что его предали, так и не прошло с тех пор. Водима подозревал, что никто из общины никуда не уехал: не могли же они оставить место, где, согласно старым картам и легендам, находился лучший мир – Лукоморье. «Как так вдруг все вдруг исчезли?! Почему никто обо мне не вспомнил?! – терзался он вопросами, разъедающими душу. – Почему никто не приехал, чтобы сообщить, где мне потом их искать?! Потому что мне все равно не попасть туда, куда они ушли? Может, все они посчитали меня недостойным?!»

Отправившись в родной поселок, чтобы воочию убедиться, что там никого нет, Водима был потрясен увиденным: