- Хорошо, ситуация будет выглядеть тогда таким образом: мы воспылали друг к другу неземной любовью, поэтому решили удрать из-под родительской опеки как можно дальше и на неопределённый срок. Как только наиграемся во взрослых, самостоятельных личностей, так сразу и вернёмся обратно, по-новой выносить родителям мозги и строить, возможно, общее семейное счастье. Ирина Александровна - моя мама - уж найдёт способ уговорить твоих родных не поднимать панику, и согласиться на выгодную рокировку работы. Такой вариант устраивает?

   Согласно кивнув, со всё возрастающим сомнением прикинула вероятность согласия на подобную авантюру своих родителей. Перспектива выходила до безобразия маленькая, можно даже сказать мизерная, но успокаивал тот факт, что к тому времени, когда состоится неприятный разговор, мы с Аркадием будем вне зоны доступа. Осталось только последний нюанс обговорить, и, можно считать, что дело в шляпе!

   - Кеш, - поймав вопросительный взгляд серых глаз, набралась окаянства, прекрасно понимая, что в будущем обязательно наложу табу на данную тему, - почему вы перестали "травить" Германа после его неудачной попытки покончить жизнь самоубийством?

   - Натан не любит зацыкливаться на одной проблеме, - как ни странно, но ответ Мошкалёва подкупал своей честностью... Неужели обострённое с некоторых пор чувство вины голову подняло? - Тем более что появилась ты, спасшая Савельникова и буквально через двое суток оказавшаяся новой студенткой Академии. Согласись, попахивало грандиозной подставой, вот Павлюченко и задёргался, отодвинув на второй план вопрос о дальнейшем "наказании" Германа.

   - Понятно... - полученная из разведданных информация заставила надолго задуматься, заново переосмысливая некоторые приоритеты, и ставя новую оценку определённым поступкам знакомых, полагаясь на здравый смысл, буквально нашёптывающий, что нельзя делать скоропалительных выводов о человеке, не узнав причин, побудивших совершить его тот или иной поступок.

   Видимо, отчаявшись получить от своего медвежонка хоть какой-то ответ относительно поездки в Германию, а время-то идёт, и самолёт ждать не будет, Аркадий решил всего одной фразой поставить жирную точку в наших недопониманиях:

   - Пашенька, не стоит привязываться к тому, кто проявил к тебе немного внимания.

   Удивлённо посмотрев на молодого человека, неожиданно даже для самой себя поняла, что уже давно всё решила, и пусть теперь Мошкалёв не ноет, мол, я ему молодость загубила - сам предложил! Наверное, Кеша это тоже понял, потому что быстро исчез из палаты, оставив меня на время в гордом одиночестве.

   Разобравшись подобным образом с возникшими проблемами, устало откинулась на подушку, позволяя тяжёлым векам опустить. Голова грозилась расколоться на две части, а рёбра неприятно ныли, заставляя плотнее сжимать челюсти, чтобы позорно не застонать. Мысль о докторе со шприцём в руках пришлось отгонять, памятуя о предстоящем перелёте, вряд ли Аркадию удастся договориться с сотрудниками "Аэрофлота", чтобы протащить на борт накачанное под завязку антибиоткими тело. Только мне подумалось о лошадиной дозе обезболивающего, смешанного со снотворным, как в руку впилась иголка от шприца, и ласковый голос Мошкалёва посоветовал хорошенько отдохнуть. Чем я беззастенчиво и воспользовалась, проваливаясь в зыбкое небытие.

   Не знаю почему, но Аркадию я теперь доверяла безоговорочно!

ГЛАВА 6. P.S. Счастье всегда рядом!

   Три года спустя

   Настроение было ужасным... Ладно, не буду мелочиться - откровенно поганым! Перед носом маячили не особо лёгкие контрольные по "Теории принятия решений" и "Вычислительной математике", а ещё стоило подготовиться к научному семинару по "Психологии и педагогике".