На поверхности земли хаут Чака, в обычных обстоятельствах командир подразделения «Голан», куда входил взвод «Жуковых», включил свой микрофон.

— Я Управление-тест. Телеметрические записи пошли. Готовность номер один. Удачи.

— Всем следящим станциям, — сказал Дилл и нахмурился, раздраженный тем, что в его голосе появилась легкая хрипотца. Он уже проводил статические наземные испытания «аксая», и вроде бы никаких причин нервничать не было. Вообще никаких. — Взлетаю.

Его пальцы легко коснулись кнопки управления, «аксай» подпрыгнул и оторвался от земли. Дилл нажал чуть-чуть сильнее. Слегка покачиваясь, боевой корабль устремился вверх.

— Убираю шасси, — сказал Дилл, и тормозные колодки скользнули в свои пазы. — Включаю дополнительную мощность и начинаю испытание.

«Аксай» тут же ускорил движение и круто пошел вверх, покачиваясь заметно сильнее. «Сукин сын», — пробормотал Дилл.

— Я Управление, — послышался спокойный голос Чаки. — Что случилось?

— На нем летать все равно что балансировать тарелкой на шесте. Ладно, заткнитесь и дайте мне сосредоточиться.

Хаут Чака проигнорировал явное нарушение субординации, не отрывая взгляд от трех экранов, показывающих «аксай» в небе.

«Отлично, — пробормотал Дилл. — Идем дальше». Он прибавил мощность, «аксай» рванулся еще выше.

— Альфа-тест, я Охотник-один, — сказал пилот находившегося в небе корабля. — Ты промчался мимо меня так, словно торопился за жалованьем. На полной мощности иду следом за тобой, но… Ты уходишь от меня.

— Сбавляю мощность наполовину, — сообщил Дилл. — Двигатель, похоже, работает нормально. Начинаю фигуры высшего пилотажа.

Он стал нажимать другие кнопки, и «аксай» послушно кренился то влево, то вправо, а потом перевернулся, на мгновение упал в штопор, но тут же выровнялся.

«Черт, до чего этот сукин сын нежный, — пробормотал Дилл. — Попробую еще раз».

Он снова и снова повторял записанные в память маневры на разных высотах и при различных мощностях.

— Ему, похоже, не терпится перейти к самому главному, — сообщил Дилл. — Первый экстремальный режим.

Он капотировал, послав пронзительно взревевший «аксай» к далекому океану внизу.

— Радар поймал тебя, — сообщил Чака, — когда ты пересек отметку пять тысяч метров.

— Начинаю выход из пике. Дайте знать, если крылья отвалятся. Хотя один черт знает, как у них называются эти кривые штуки, покачивающиеся по сторонам от меня.

Дилл нажал нужную кнопку, «аксай» подпрыгнул, закачался и плавно устремился обратно в небо.

— Хитроумная птичка, — передал Дилл. — Стоит перевалить примерно за пять G, и включается антиграв. Я мог бы заниматься этим весь день напролет, и меня, наверно, вырвало бы всего разок-другой… Охотник-один, приготовься. Я ухожу в космос. Управление, ваши Большие Уши не спят? Терпеть не могу, когда какой-нибудь болван стреляет мне в задницу.

— Понял тебя, — откликнулся Чака. — Никто не спит, все начеку.

Станции слежения на северном и южном полюсах С-Камбры и на лунах Фови и Бодвин были предупреждены о предстоящих испытаниях. Им было предписано не замечать ничего и не сообщать никому об увиденном.

— Эй! Охотник-один, я только что промчался мимо тебя, словно ты на стоянке… Охотник-два, я Альфа-тест.