Стрелки с «сорокопутом» подобрались поближе к кораблю и дождались там наступления сумерек. Слетелись «бабочки», грузовой люк открылся. Последовал выстрел, «сорокопут» угодил точно в люк и взорвался. Огромный корабль содрогнулся, из него повалил дым. Но этим все и ограничилось. «Бабочек» впустили внутрь через вспомогательный грузовой люк, и на этот раз на корабле не стали отключать радар.

Ночью ремонтники поставили большую, безобразную заплату на месте образовавшейся в корпусе почерневшей дыры. И все пошло своим чередом.

Спустя день вроде бы ни с того ни с сего корабль Кеффы взлетел и во всех направлениях изрыгнул целый град дальнобойных ракет. Они угодили в деревья, валуны или просто в землю, где ничего и никого не было. Ни один солдат не пострадал.

— Что это? Системный сбой? Паника? Им что-то почудилось? Я что-то совсем запутался, — сказал Фрауде.

— Слишком мало данных, чтобы делать выводы, — отозвалась Хейзер.

Почва вокруг корабля оказалась загрязнена, и у Гарвина возникла мысль, что Кеффа хотел окружить корабль радиоактивным рвом.

Спустя два дня корабль неуклюже взлетел, приземлился на расстоянии трех километров от прежней стоянки, и охота воинов на людей продолжилась.

Этот инцидент так и остался загадкой.

Внезапно Хейзер и Фрауде исчезли на целый день и вернулись обратно вместе с группой, которая вела наблюдение за кораблем.

— Вы имеете хоть какое-то представление о военной дисциплине? — обрушился на ученых Гарвин. — Вам не приходило в голову, что мы беспокоимся?

— Мы ушли, не спросив у вас разрешения, — ответила Хейзер, — поскольку знали, что вы его не дадите.

— Только не наказывайте солдат, — добавил Фрауде. — Мы сказали им, что действуем по приказу.

— Вообще-то я думаю, что вы нас простите, — продолжала Хейзер. — Похоже, мы нашли способ избавиться от этих мусфиев. Единственный его недостаток состоит в том, что в результате мы наверняка застрянем на этой планете.

— Вообще-то мы искали способ захватить корабль, — пояснил Фрауде. — Но, к несчастью…

Черт, подумал Иоситаро, и почему все хорошие идеи приходят только в умные головы этой парочки? Судя по выражению лица Гарвина, у него мелькнула та же мысль. Однако стоило им выслушать, как именно ученые проводили свои «исследования», и оба побелели как мел.

— Не найдете вы таких сумасшедших, — изумленно пробормотал Ньянгу.

— А мы думаем, что найдем.

— Ну да, двое у нас уже есть, — сострил Ньянгу. — Еще дюжину таких же сдвинутых, и дело в шляпе.

— Дюжину сумасшедших и двух лучших альпинистов РР, — угрюмо добавил Гарвин.

— И это не проблема! — видимо, заражаясь многообещающей идеей, воскликнул Иоситаро. — Я и Моника.

Гарвин кивнул.

— Чего не сделаешь от страха застрять тут неизвестно насколько, — пробормотал он.

— А ты полагаешь, лучше торчать тут, обгладывая деревья и дожидаясь, пока к мусфиям прибудет подкрепление?

Получив добро, Фрауде и Хейзер занялись основательными исследованиями. После двух дней наблюдений они пришли к выводу, что мусфии, как и все другие солдаты, имеют несчастливую склонность быстро создавать устойчивые привычки.

На рассвете и в сумерках — традиционное время для нападения — они занимали оборонительную позицию в окружающей корабль траншее, вырытой довольно небрежно не глубже чем по колено.