– Спасибо, Рэндал! – Гюльнай улыбнулся еще шире, чем раньше. – Удачи!

    И было непонятно, кому он пожелал удачи: то ли своему коллеге по бизнесу, то ли Воронину, который по-прежнему понимал очень мало. Сергей огляделся: в полутемном салоне находились пять или шесть человек, и никто из них на новичка не смотрел. Воронину показалось, что каждый из них сосредоточен на чем-то своем, внутреннем – словно в любом из этих людей жила какая-то собственная боль, которую не следовало ни с кем делить.

    «Две тонны будут на твоем счету…» – сказал Рэндал. За полчаса работы, пусть и очень нервной. Неужели база ликвидаторов – такая богатая организация, что готова за каждого из сидящих здесь отваливать немалые деньги?!

    «Автобус» резво тронулся с места, Хазиф махнул вслед рукой, ослепительно улыбаясь. Сергей посмотрел на него, и в памяти всплыли слова: «Если вернешься – заходи, выпьем, вспомним молодость…» Что он имел в виду? Что я вернусь, когда молодость останется в далеком прошлом? Или что я не вернусь?

    Фраза была выстроена так, что понять ее точный смысл не удавалось, это нервировало. А еще напрягала бронемашина – Сергей быстро убедился, что не ошибся. Она действительно катилась по дороге не на «дутиках», а на литой резине – очень непривычно подпрыгивала даже на сравнительно небольших выбоинах. И Воронин, чуть помыслив, нашел объяснение тому, зачем у «автобуса» такие шины. Очень просто. Цельным колесам не страшны ни полицейские пули, ни «ежи», ни заградительные колючки. По сути, это замаскированный танк, только вместо гусениц у него армированная резина, чтобы стальными траками не уродовать мостовые в городе.

    Этого монстра не смог бы остановить ни один полицейский кордон. Чтобы повредить «автобус», потребовалось бы, как минимум, противотанковое ружье с бронебойными патронами. Армейские тяжелые мины. Или гранатомет.

    От этого стало как-то нехорошо в душе. Сергей вспомнил и бронестекло в «лавке» Хазифа, и хитрый потайной ход в задней комнате. Сопоставил одно с другим и понял, что его соседями по салону запросто могут оказаться полные отморозки – те, кому вынесен смертный приговор. И в голове сразу же всплыли слова Хазифа Гюльная, адресованные лейтенанту Эскудо: «Сожалею, дорогой! Этот человек теперь на территории, где не действуют обычные гражданские законы…»

    Хазиф «отмазал» его и не колебался, вопросов не задавал. Значит, привык.

    А с другой стороны, не всякий человек, которого в чем-то обвиняет полиция, – преступник. Сергей уже убедился в этом на собственном горьком опыте. Вот и разберись: что за люди рядом? Бандиты? Убийцы? Насильники? Или жертвы обстоятельств, фальсифицированных дел?

    Что же это такое, зонд-команды ликвидаторов, куда он попал?!

    Сергей не успел найти ответ на вопрос, его внимание сосредоточилось на другом. Бронемонстр лихо тормознул на какой-то улочке, в ней находилась «лавка» по типу той, которая подвернулась под руку Воронину. Только в этот раз новичок ни от кого не убегал, не запрыгивал на подножку с черного хода. Он стоял с маленькой девочкой на руках, а рядом, ткнувшись лицом в его плечо, всхлипывала молодая русоволосая женщина. Лицо у новичка было темным, но не от загара, Сергей сразу почувствовал. Такое бывает у человека, в жизни которого случилось огромное горе.

    Забыв обо всем, Воронин прижался к стеклу, глядя на загадочную троицу. Женщина плакала, не стесняясь слез.