– Арабелла… – прошептала Лили. – Джорджи мне о ней рассказывала. Она сестра нашей прабабушки. Она была заклинательницей погоды и никогда в жизни не носила плащи. Вообще, все в семье Пауэров должны уметь управлять погодой, это наш дар…

Собака фыркнула:

– Вот еще, заклинания Арабеллы почти никогда не срабатывали. А почему ты перестала видеться с сестрой?

– Она очень занята. Учится. Джорджианна должна стать очень могущественной волшебницей, чтобы вернуть все, как было раньше.

– Раньше чего?

Лили остановилась на последней ступеньке.

– Верно, ты же не знаешь, что произошло. Декрет королевы… магия сейчас запрещена…

Собака с удивлением посмотрела на девочку, а потом недовольно проворчала:

– Что за ерунда?

– Это указ королевы Софии. Все произошло тридцать лет назад, после того, как маг по имени Мариус Гранже убил короля Альберта, отца королевы.

– И что, магия под запретом? Совсем-совсем? – недоверчиво спросила собака.

Лили кивнула:

– Совсем. Навсегда. Поэтому мама обучает Джорджи тайно, а папа в тюрьме. Вот почему мы никуда не выезжаем с острова.

Мопс вздрогнула и пошевелила усами.

– Вы больше не бываете в лондонском доме?

– У нас его больше нет. Семья потеряла много денег, а дом в Лондоне у нас отобрали. Как говорит Джорджи – его украли. Отец пытался добиться встречи с королевой, хотел сказать ей, что не все маги плохие. Но что-то пошло не так, и он попал за решетку. Нам помогает семья матери, но денег все равно мало. Мама жалуется, что мы превратились в нищих, но Марта, наша служанка, говорит, что это полнейшая чушь. Ведь у нищих, например, нет слуг! – Лили перевела дыхание и быстро спросила: – А как тебя зовут? Не могу же я звать тебя просто «собака».

Мопс застенчиво кивнула и посмотрела на девочку:

– Генриетта. Это имя выбрала для меня Арабелла.

Лили улыбнулась. Имя странное, вычурное, но подходит этому милому загадочному мопсику.

– Красивое! – сказала девочка и вздохнула. – Как думаешь, мне стоит поговорить с Джорджи?

Генриетта живо кивнула:

– Конечно! Мне интересно, почему она такая мрачная. Люблю знать, что происходит! Ты только представь, я столько лет была на полотне, совсем не знаю, что произошло за это время. Все так изменилось… И я бы не сказала, что в лучшую сторону! – добавила она, глядя на выцветшие обои, уже готовые вот-вот оторваться. – Хочу понять, что тут творится.

– Получается, когда ты была на картине, то ничего не видела? Ты была вроде как… неживой? – заинтересованно спросила Лили.

Генриетта нахмурилась. Ее пушистая шерстка вздыбилась, и у Лили появилось ощущение, что там можно спрятать целый клад.

– Иногда видела… Думаю, это происходило, когда на нас смотрел – в нас вглядывался – настоящий маг. Тогда я тоже обретала зрение. – Холодным носом она ткнулась Лили в щеку. – Вот тебя я видела.

Девочка покраснела:

– Мне нравилось тебя рассматривать. И Арабеллу тоже. Мне безумно хотелось, чтобы вы сошли с картины, но у меня плохо получается колдовать, в отличие от Джорджи.

Генриетта успокоила ее:

– Все у тебя получается. Это ее комната?

Лили кивнула и постучала в дверь. Ответом ей была тяжелая, настороженная тишина. Девочка дернула ручку, но дверь оказалась закрыта – странно, ведь ключ потеряли давным-давно. Джорджи, наверное, он все равно больше не нужен – она сможет закрыть дверь и без ключа.