— А почему бы тебе самому не стать ментом? — раздражённо поинтересовался он. — Пусть Михалыч зачислит в ментуру тебя, а я уж как-нибудь перебьюсь.

Анатолий Михайлович был полковником милиции и, видимо, хотел устроить племянника на работу в органы. Но идти туда желания у Андрея не было. Мнение о блюстителях порядка у него сформировалось давно. Он лучше воровать пойдёт, чем наденет милицейские погоны. К тому же «дядя Толя» в семье Андрея пользовался весьма нелестной репутацией. Отец открыто называл его взяточником.

— Да ты слушай, что тебе говорят… — гудел Константин.

— Работать в ментовку не пойду, и конец! — перебил его Андрей. — Так и передай Михалычу!

— Речь не о работе, — Константин на том конце радиоволны тоже начал раздражаться. — Михалыч просит подсобить в одном деле. С милицией это не связано. Только подсобить, и всё. А бабки он платит крутые.

— Ну и сколько?

— Очень крутые, больше пока ничего не могу сказать. Дело срочное. Завтра — последний день. Если не дашь ответа — всё, облом. Несколько «штук» баксов медным тазом накроются, понял?

Андрей какое-то время раздумывал. Скорее всего, дело, которое предложит ему дядюшка, будет отдавать криминалом. Но если речь идёт о нескольких «штуках» баксов… Может, всё-таки съездить к полковнику? Михалыч вряд ли будет рисковать своим высоким положением, предлагая что-то ненадёжное.

Константин словно читал его мысли.

— Никакого риска, вдвоём управимся за пару часов. Конечно, малость придётся попотеть, не без этого, зато бабки какие! Ты на том паршивом рынке за год столько не заработал бы!

Замешательство Андрея было недолгим.

— Нет, — решительно ответил он. — В ментовские дела соваться не хочу, так и скажи ему. Ещё вопросы будут?

— Ты кретин! При чём тут ментовские дела?

Не дослушав его, Андрей выключил мобильник.

Первые две стопки водки он выпил залпом.

— Ещё, — хрипнул он.

— Не многовато ли? — Бармен — смуглый худощавый парень с аккуратными усиками и бакенбардами, почему-то оглянулся на двух дюжих охранников у входа.

Игнатов выложил деньги.

— Ничего, не многовато, — взял третью стопку и осушил её до дна, занюхав кулаком.

По телу растеклось приятное тепло, а потом так резко шибануло в голову, что Андрей схватился за стойку, чтобы не потерять равновесие. Чувствовал он себя, однако, весьма уверенно. Увереннее, чем полчаса назад. Переведя дыхание, он оторвался от стойки и нетвёрдым шагом направился к выходу из бара.

Перед его мысленным взором стояло сияющее лицо Марины. Но её улыбка предназначалась не ему, а вертлявому солисту в глянцевых штанах, которого Андрей ненавидел. «Конечно, я для неё никто, — бормотал он себе под нос. — Безработный, неудачник, а этот хмырь поёт козлиным голосом, крутые бабки заколачивает. А что он из себя представляет? Ничего! Его только пальцем ткни, и запищит со страху. Он ведь тряпка, фуфло, поганка занюханная… И она променяла меня на него… На него…»

Он вошёл в зал. Только что закончилось первое отделение и в зале горел верхний свет. Сцена пустовала. Зрители сидели или бесцельно слонялись.

Несколько минут Андрей бродил, задевая присутствующих локтями и озираясь в поисках Марины. Её нигде не было. Оказавшись у входа за кулису, он заметил в сумеречной глубине коридора одного из участников рок-группы, и с ним какую-то девушку. Андрей раздражённо засопел, поднялся по ступенькам и решительно двинулся в служебные помещения. Навстречу шагнул охранник, но Игнатов его с силой отпихнул.