Кей заледенел. Это были слова для Ван Кертиса. Для Кея…

– _говорят, вы все на Второй_…

– _у вас там две отмели и океан гнилой воды_…

– _а жабры у тебя есть? ребята, макнем Кея поглубже_…

Ему просто не повезло. Он попал в блок, где жили мальчишки с Третьей планеты «Трех сестер», трех обитаемых планет системы Шедар. Ошибка в документах… Вторая и Третья враждовали много лет, до того дня, когда жаждущие жизненного пространства сакрасы не заставили человечество сплотиться. Взрослые помирились. Взрослые вместе вели боевые корабли, вместе работали на заводах, вместе погибали в планетарных десантах. Для детей осталась лишь та война – друг с другом.

– _если ты будешь послушным_…

– _пацаны, кто первый_?

– _Кей, мне сказали, что ты здорово_…

Он не заметил, как встал, преградив путь размышлявшему вслух Кертису.

– …Конечно, после тех печальных лет человеческое отношение со стороны взрослых людей повлияло на вашу психику. Хороший психиатр мог бы помочь…

– Кертис, – он взял своего нанимателя за лацкан костюма. – Даже то, что вы бог… или дьявол… даже ваш паршивый аТан, купленный у наивных Псилонцев, даже обещанные тысячи лет в аду… Вы не должны рыться в моей жизни.

Кертис с недоумением посмотрел на руку Кея, отрывающую его от пола. Сдвинул брови, поднимая взгляд…

– Простите, Кей, – дрогнувшим вдруг голосом произнес он. – Вы слишком долго были для меня абстракцией… одним из кандидатов на величайшее предприятие в истории. Я не мог не изучить досконально тех, кому собирался доверить судьбу сына – и немалое количество тайн. Это естественно, Кей. Но я был резок, я забыл, что вы рядом, что вы испытаете боль. Прошу вас извинить меня.

– Кажется я понял, почему вы добились таких высот, – разжимая руку прошептал Кей. Лишь сейчас до него дошло произошедшее. Он поднял руку на бога.

И бог извинился.

– Я надеюсь, вы справитесь с эмоциями, – Кертис уселся на диван, жестом приглашая Кея сесть рядом. – Мой сын не относится к разряду малолетней шпаны.

– Он ребенок.

– Ему шестнадцать, Кей.

– Ему двенадцать биологически! Когда я возвращаюсь в это тело – тридцатилетнее тело, я чувствую, как меняется мир. Психика – случайный нарост на железах внутренней секреции! Ваш сын не утратил знаний… но он не юноша, он снова мальчишка, я уверен. Почему вы, вы, хозяин «аТана», так редко снимали матрицу с его тела?

– А вы помните снятие матрицы с вас?

Кей поморщился.

– Три процента людей прерывают снятие матрицы и отказываются от аТана. Отказываются от бессмертия, Кей! Зная, что надо вытерпеть лишь один раз! Половина моих инженеров бьется над проблемой безболезненного молекулярного сканирования. За двести лет – никаких результатов… Я люблю своего сына. Я отсканировал его тело и вживил нейронную сеть, как только врачи дали на это согласие. Я повторил сканирование в двенадцать лет. У меня не хватало духу заставить его пойти на это снова. Мы договорились – в восемнадцать он сканируется – и это тело будет у него базовым. Как бы не так… Океан, Кей! Он утонул! Судорога свела ногу, и…

В этот миг Кей подумал, что жалеть можно даже бога. Даже зная, что тот не нуждается в жалости. Кертис снова смотрел в никуда – в черное кружево своей длинной памяти…

– Знаете, как оживают утопленники, Кей? Они кашляют, выхаркивая воду, которой нет. Царапают грудь, потому что здоровые легкие еще болят…

– Кертис, мне очень жаль… стоит ли посылать подростка…

– Мне некого больше послать, Кей.