Оказывается, стекло покрывало длинную, похожую на гроб яму, а в ней что-то лежало. Сначала Лираэль показалось, что это спящая обнаженная женщина. Но в следующее мгновение в неверном свете кинжала она увидела, что руки у лежащей такой же длины, как и ноги, да еще и неестественно вывернуты, а на пальцах растут длинные когти. Чудовище открыло глаза, и в них блеснуло серебряное пламя, и это было ярче и ужаснее всего, что Лираэль когда-либо видела.

Но еще хуже был запах — отчетливая металлическая вонь Свободной магии, оставляющая во рту и в горле кислый вкус и вызывающая нестерпимую тошноту.

Чудовище и Лираэль вышли из оцепенения одновременно. Лираэль бросилась в сторону коридора, а чудовище выбросило ей вслед свои ужасные длинные когти. Оно промахнулось и испустило яростный, совершенно нечеловеческий вой. Лираэль припустила со всех ног. Она никогда в жизни не бегала так быстро, несмотря на порезы на ногах.

Добежав до ворот, Лираэль быстро выбралась наружу. Затем повернулась и взмахнула браслетом, выкрикивая слова:

— Закройся! Закройся!

Но ворота и не подумали закрыться. И тут к ним подбежало чудовище. Оно высунуло ногу и неестественно длинную руку и начало протискиваться наружу. Лираэль с надеждой подумала, что чудище не пролезет, зацепится за острые края полумесяца. Но оно вдруг съежилось и полезло. Серебряные глаза сверкнули, чудовище оскалило пасть, полную длинных серебряных зубов, и облизало пересохшие губы серым языком с желтыми полосами.

Увидев это, Лираэль кинулась прочь. Она забыла про свою заводную мышку, забыла обогнуть дерево и пруд. Она неслась по прямой, протаптывая дорожку прямо в цветах. Лепестки тучами осыпались на землю.

Она все бежала, готовая к тому, что в любой момент ее схватит рука с крючковатыми когтями. Лираэль не замедлила своего бешеного бега и во внешнем коридоре, остановившись только перед последней дверью и чуть не врезавшись в нее. Она взмахнула браслетом и протиснулась в образовавшуюся щель, оборвав на жилете все пуговицы. Оказавшись снаружи, она снова взмахнула браслетом. Дверь не закрывалась. Девочка, остолбенев, смотрела на открытую дверь, словно теленок, к которому приближается волк. А затем дверь вдруг медленно начала закрываться. Лираэль облегченно выдохнула и упала на пол, чувствуя, что ее сейчас вырвет. На минуту она закрыла глаза и вдруг услышала у двери какой-то шорох.

В ужасе она посмотрела на дверь и увидела острый коготь, пролезающий в щель. Дверь еще не успела закрыться, и чудище пыталось выбраться наружу. Показался второй коготь, и дверь медленно начала открываться. Лираэль испустила отчаянный вопль, который эхом отдался в пустых помещениях библиотеки. Но некому было услышать ее, а когда Лираэль сунула руку в карман за заводной мышью, то вместо знакомой серебряной фигурки обнаружила там странную каменную статуэтку.

Дверь задрожала, щель все увеличивалась, чудище явно побеждало заклинание, закрывающее дверь. Лираэль смотрела на нее, словно зачарованная, даже не пытаясь придумать, что еще можно предпринять. Она лишь оглянулась по сторонам, словно надеялась, что откуда-нибудь придет неожиданная помощь. Но помощи не было; мелькнула мысль, что надо сделать что-то, что угодно, лишь бы не пропустить чудище в основные коридоры. Слова о самопожертвовании библиотекарей снова зазвучали у нее в ушах. Но раньше никакая реальная опасность ей не угрожала. Теперь же, когда смерть была так близка, Лираэль поняла, как сильно ей хочется остаться в живых.

Но, тем не менее, было необходимо действовать. Девочка поднялась с пола и вошла в Хартию. Ей показалось, что она мучительно долго искала все известные ей знаки, нужные, чтобы ломать, жечь, сметать с пути, препятствовать. Знаки всплыли в ее памяти потоком, ярким, ослепительным и таким сильным, что Лираэль с трудом смогла преобразовать их в заклинание.