|
Хотя среди дошедших до нас документов не сохранилось судебное заключение по этому делу, оно, вероятно, походило на большинство других решений по делам о банкротстве – то есть кредиторы, видимо, согласились на списание некоторой части долга и постепенную выплату оставшихся денег в течение долгого срока, что позволяло Роберу и Готье продолжить ведение дел. К счастью, среди документов есть балансовый отчет компании, дающий необычайно подробное представление о коммерческой деятельности провинциального книготорговца78. Он свидетельствует о том, что Робер и Готье проводили весьма масштабные операции. Долги составили 58 618 ливров, активы 70 905 ливров. Очевидно, баланс внушал кредиторам достаточную уверенность, чтобы пойти на отсрочку выплат по векселям вместо того, чтобы вынуждать Робера и Готье продать все и закрыть дело. Активы включали в себя книги, оцененные в 55 230 ливров, и долги клиентов перед фирмой, 15 675 ливров, – актив не очень надежный, поскольку задолженности зачастую оставались непокрытыми.
Дебет показывает, что Робер и Готье получали книги от девятнадцати парижских поставщиков, включая самые престижные издательские дома: Десен, Эстьен, Сейян, Мутар, Кнапен, Панкук и Дидо. Кроме того, поставки шли от трех оптовых компаний в Лионе и от трех швейцарских издателей: от Габриэля Крамера и Жана-Самюэля Кайе из Женевы и от Самюэля Фоша из Нёвшателя (STN среди кредиторов не упомянуто, поскольку с ним вопрос о долгах уже был решен в Бурке). Большим количеством парижан можно объяснить то обстоятельство, что разбирательство велось именно в Париже, где, по слухам, у Жака Робера была собственная квартира: на улице Фоссе в квартале Сен-Жермен-де-Пре. Впрочем, самые значительные суммы компания задолжала лионским и швейцарским поставщикам, от которых, вероятнее всего, и получала основной объем книг. Как следует из списка активов в балансовом отчете, на складах у Робера и Готье хранились книги сорока наименований, причем запрещенные среди них отсутствуют – может быть, потому, что на этом полупубличном процессе ни о чем подобном упоминать было нельзя. Этот список, судя по всему, не является полной описью товара, хранившегося на складах компании, поскольку в нем значатся только те книги, которых на складе было много, как правило, от сотни экземпляров и больше. Вероятно, в него попали разного рода livres d’ assortiment, равно как и livres philosophiques. Однако он дает общую картину товаров, которыми торговали Робер и Готье. Книги здесь были из самых разных тематических областей.
По большей части это были такие солидные многотомные издания, как «Максимы французского права» (Maximes du droit français, в шести томах, оцененных в 12 ливров за полный комплект), «Краткое изложение древней истории месье Роллена» (Abrégé de l’ histoire ancienne de Monsieur Rollin79, пять томов, оцененные в 10 ливров) и «Французский театр» (Théâtre français, антология в четырнадцати томах, оцененная в 48 ливров). Легкой литературы было совсем немного, и даже в разделе изящной словесности значатся несколько многотомников: сочинения Мольера в шести томах, Руссо в двенадцати и популярного драматурга Алексиса Перона – в семи. Список людей, которые, в свою очередь, задолжали Роберу и Готье, предоставляет редкую возможность бросить взгляд на клиентуру розничного торговца. В списке тридцать три фамилии. В это число входят двенадцать книжных магазинов, в основном таких мелких розничных предприятий, как у Февра в Понтарлье или Консидерана в Сален-ле-Бэне. Остальные покупатели – это те, кто приобретал книги для себя, когда Робер и Готье возили свой товар из города в город. Среди прочих здесь значатся «г-н Рего, юрист в Лон-ле-Сонье», «г-н Жак, поверенный в Треву», «г-н аббат Паэрье в Колиньи», «г-н Воше, врач в Пон-ле-Сонье» и «г-н Моро, городской советник в Маконе». |
