Войска «республики» нанесли удар утром, прорывая оборону противника и открывая бреши для продвижения в тыл механизированных частей, которых в его армии постепенно появлялось всё больше. К обеду больше половины территории, ранее контролируемой противником, уже оказалось занято частями майора. Население двух проигравших «государств» после двухдневной мясорубки, на появление новых солдат реагировало вполне индифферентно. Их первоначальное руководство уже было уничтожено, а территория занята врагом. Так что, приход военных «республики» был просто сменой декораций.

В своих «родных кварталах» противник попытался организовать оборону. Но остатки армии, усиленные отрядами мобилизованных гражданских, не смогли сдержать натиска, пусть и не слишком большой, но дисциплинированной и хорошо смазанной военной машины.

Таким образом, «Новая республика» стала не просто одним из крупнейших образования в городе, а однозначным лидером, с которым больше никто не рисковал связаться. Когда под твоей властью половина города, а вся остальная территория поделена между десятками групп, можно свободно диктовать свою волю кому угодно.

Собственно, так дальше и происходило. Приграничные территории, одна за другой присоединились к «республике». Только на этот раз, без «особого статуса» для их элиты и сохранения определённого влияния в её руках. Максимум, что обещалось бывшему руководству — физическая неприкосновенность за всё, совершённое за период пребывания у власти. Сама же территория присоединялась в качестве нового «округа» или двух-трёх «округов», в зависимости от площади. Изначально, каждый из них возглавлял военный комендант, чьей задачей была зачистка преступных элементов и дестабилизирующих групп. Потом, его сменял назначенный сверху гражданский префект. А через три месяца, жители новой административной единицы, получали право голоса и могли сами выбрать локального лидера, одновременно с этим, направив представителя в Сенат.

Правда, пока выборы проходили только в старых кварталах, которые уже давно были частью «республики». Все остальные, присоединились не так давно. Эта схема, как и вся система государственного управления, была предложена его новым политическим советником, который раньше был политтехнологом на вольных хлебах. Представителей «силового крыла» она вдохновила не очень сильно, но зато оказалась весьма работоспособной. Сам майор, хоть и был «военной костью», понимал, что на одной грубой силе выехать не получится. Любая жёсткая структура, рано или поздно сломается. Чтобы выжить и развиваться, необходимо обеспечить стабильное функционирование государства в гибком режиме. И достаточный уровень защиты для всех граждан, а не только тех, кто носит форму.

Впрочем, когда вопрос зашёл о создании местной «милиции», которая бы наблюдала за порядком и отчитывалась только совету каждого округа, дело дошло до весьма жёсткого противостояния. Некоторые из военных утверждали, что в итоге начнётся чуть ли не вооружённый мятеж. Мол, каждый округ получит возможность формировать и содержать вооружённые отряды, которые могут стать опорой для восстания. Тогда уже начал функционировать Сенат, который и рассматривал данный закон. И майор успел наслушаться от своих подчинённых всякого об опасности передачи такой власти в руки гражданских. Были и попытки неформально повлиять на членов нового парламента.

После того, как ему донесли о разговоре нескольких офицеров, обсуждавших между собой, что «командир размяк» и стоило бы найти нового, в «республике» впервые за долгое время, провели публичную казнь, повесив группы неудавшихся заговорщиков. А закон всё-таки приняли. Уровень преступности снизился почти втрое. За порядок и содействие следствию, теперь отвечали местные сотрудники, живущие в том же округе.