|
Неподобающе смело (так они думали) он распахнул дверь спальни, открыв зрителям сцену почти домашней идиллии: принц на кровати в окружении детей и собак, на голове у него фата, которую надевают девочки для конфирмации, и обе подружки от души смеются над ним. Принц тут же вскочил, возмущенный неслыханной дерзостью, он совсем забыл про фату, и прямо в таком трогательном виде стал орать на слугу, который однако, продолжал что-то бормотать и яростно жестикулировать. Видимо, причина вторжения была действительно весьма уважительной. Побесновавшись пару минут, принц все же это уяснил и сел на кровать, чтобы выслушать несчастного. Но едва тот произнес несколько слов, принц резко дернулся, словно его ударило электрическим током, а потом с небывалым проворством спрыгнул с кровати и бросился в другую комнату, а оттуда — в сторону входной двери, по-птичьи тоненьким голоском прокричав по-английски с сильным каирским акцентом: — Украли проклятую карету! Волнение и стремительный бросок принца и его слуги к двери были настолько впечатляющими, что все вокруг тоже всполошились и ринулись за ними, подхваченные волной отчаянья бедного египтянина. Блэнфорд и Феликс поддались всеобщей панике, мигом сообразив, что сейчас вся эта свора выскочит на улицу и обнаружит их тут — за постыдным занятием. Они живо спрыгнули на землю и при свете фонарика стали искать дорогу среди руин.
Со скоростью кометы принц и его слуга вылетели на улицу, а за ними, будто загипнотизированные, выскочили все остальные — Рикики, Катрфаж, голая карлица, девчушки и собаки. Остановившись, они стали растерянно озираться по сторонам, растерянно и гневно, ибо роскошный экипаж, который был оставлен перед входом, действительно исчез. Принц с досадой топнул голой ногой по бывшему тротуару, а его мажордом, чтобы окончательно удостовериться в пропаже, отбежал за угол и стал нервно всматриваться во мрак, напоминая гончую, которая ищет след. Через несколько секунд он вернулся, мотая головой и изрыгая ругательства. Принц тоже крутился, как юла, осматриваясь, и поглядывал то на одного, то на другого, ища сочувствия. — Кто мог это сделать? Ему ответила Рикики, не так уж сильно удивленная пропажей: — Цыгане это. Доверьтесь мне. Завтра я вам их найду. Вся компания была настолько поглощена своей маленькой драмой, что появление Феликса и Блэнфорда никого не удивило. Их, можно сказать, едва заметили; но когда они заявили, что экипажа нет уже давно (им ли было не знать), то вызвали некоторый интерес. Карлица тут же сообразила, что это потенциальные клиенты и с кокетливой улыбкой сжала локоть Феликса — бедняга консул не на шутку перепугался. Это прозвучало не слишком убедительно, очень уж причудливый был у него вид: в девичьей фате и серых шерстяных кальсонах, в прорези которых болтался малюсенький член. Не долго думая, Катрфаж увел приятеля обратно в дом наслаждений, Блэнфорд и Феликс юркнули следом — выпить и убедиться, что Ливии там нет. Катрфаж, вспомнив о том, что он тоже не в лучшем виде, бросился за штанами, а потом, разумеется, налил себе еще стаканчик виски. Принц с гордым видом удалился в спаленку, не забыв прихватить с собой собак и девчонок — и захлопнул дверь, приказав не тревожить его хотя бы часок. Блэнфорд потягивал виски и слушал треньканье пианино. Ему вдруг смертельно захотелось спать. — Ливия ушла к цыганам, — с неприятной улыбкой сообщил Катрфаж. Вот как… значит, она все-таки побывала тут, как обычно, надула обоих! Феликс украдкой посмотрел на товарища по несчастью, естественно, мысленно усмехнувшись. Но. Блэнфорд выглядел скорее злым, чем несчастным. Он твердил себе, что с этим пора кончать — давно пора кончать с этим безумием. — Тупик, — произнес он вслух, но обращаясь исключительно к самому себе. Наконец-то он начал прозревать — однако истина всегда похожа на всполох — раз, и нет ее, снова сумерки. |
