Да, выжить в страшной круговерти нескончаемой войны, огненным комом катившейся по его родным горам, очень не просто. Афанди Юрик в какой-то момент оказался спасительной соломинкой, держась за которую Тохир сумел вылезти из трясины и сохранил голову, но это было тогда, а теперь все снова менялось, и как быть? Ведь Юрик здесь не на века!

Конечно, следовало отдать должное контрразведчику урусча: он хитер, умело влезал в душу, очень силен физически и ловок, а самое главное, умел железной хваткой держать за горло. А как он говорил на фарси! Он явно родился и вырос в кишлаке, спрятавшемся в неприметной горной долине: переодень Юрика, и его станет трудно отличить от местного жителя. И тем не менее он все равно здесь временный гость, а не хозяин: он пришел и ушел, а Тохир останется, вернее, вынужден остаться. Надо думать, хорошенько думать, чтобы не только остаться в родных горах, но остаться в живых.

На последней встрече Юрик сказал: боевики, о которых сообщил дивана, погибли на горном карнизе в Черном ущелье. Урусча сам видел их трупы. Однако каким-то неясным чувством Тохир понял, догадался или как там это еще назвать, что Юрик о чем-то недоговаривал, хотя внешне вел себя как обычно. И это насторожило юродивого – какие еще сюрпризы могут его ждать?

И он прямо спросил об этом у контрразведчика. Тот на мгновение замялся, – всего лишь на краткий миг, – но этого оказалось Тохиру достаточно, чтобы больше не верить ни одному слову. Юрик-джон начал рассказывать, как один из боевиков упал в пропасть, вернее, туда скатилось его тело, а спуститься вниз не было никакой возможности: ведь Тохир сам знает, как это сложно сделать в Черном ущелье.

Осведомитель кивал, заставлял себя растягивать губы в улыбке и делал вид, что он верит урусча и слушает его, но в мозгу Тохира уже крепко засела одна мысль – сотрудничеству с контрразведчиками пришел конец! Просьба Юрика