— Понял.

Вышли из фургона, прошли мимо мусорки, зашли в дом. Первые несколько квартир прошли нормально. В двух Нортон получил деньги, в остальных забрал арендные книжки. Добрались до третьего этажа. Нортон на взводе. Я говорю:

— Ну что? Все идет как надо?

А он головой покрутил, говорит:

— Мы еще отсюда не выбрались.

Подходим к квартире на третьем этаже, Нортон впереди, я сзади. Стоят шесть черномазых, в черных костюмах, белых рубашках и сияющих черных ботинках. Один впереди, другие сзади шеренгой.

— Черт, — произнес Нортон сквозь стиснутые зубы.

Я спросил:

— Что, плохо?

Он крикнул:

— Бежим!

И помчался как подорванный. А я стою. Не то чтобы меня от храбрости расперло, просто я на парней посмотрел и понял, что не убежать мне никуда.

Биту бросил, сказал:

— Это мне, наверное, не пригодится? Да, парни?

Главный слегка улыбнулся. Я спросил:

— Вы кто? «Нация ислама»?

«Нацию ислама» я с тюряги знаю, и, самое главное, знаю, что с ними не стоит выделываться.

Мой последний вопрос был:

— Больно будет, да?

Первый удар разбил всмятку мой нос. Били меня

грязно

со знанием дела

жестоко.

И самое главное, тихо. Ни слова не произнесли, пока меня обрабатывали. Настоящие профи. Закончили и без звука промаршировали наружу. Я хотел крикнуть: «Это всё, что вы можете?!»

Но рот не раскрывался. Двое вернулись, выволокли меня и бросили в мусорку. На некоторое время я отключился. В конце концов выбрался оттуда, упал на землю. Дохромал до полицейского участка и опять вырубился. Пока «скорая» ехала, кто-то украл мои часы.

Очнулся в больнице Святого Фомы, надо мной стоит доктор Пател.

Покачал головой, говорит:

— Какую захватывающую жизнь вы ведете, ребята.

О господи, мне было совсем кисло. Все тело болело. Я спрашиваю:

— Что, совсем плохо?

— Нос разбит. Я полагаю, об этом вы знаете.

Я кивнул. Зря, конечно: больно было ужасно. Доктор продолжил:

— Ничего больше не сломано, но вы весь как один большой синяк. Похоже, тот, кто вами занимался, хорошо знал, что делал. Побольнее и чтобы не очень навредить.

Я попросил его взять мои шмотки, поискать адрес могилы Джои. Он нашел. Я спросил:

— Можете об этом позаботиться?

— Да, конечно.

— Когда меня выпишут?

— Вам нужно отдохнуть.

Договорились, что я уйду утром; доктор накачал меня обезболивающими, дал с собой на несколько дней. Пока я там валялся, мне пришло в голову, что Джои, может быть, еще здесь. И я ему по-прежнему компанию составляю. Хотя совсем не так я себе это представлял.

~~~

ВЕЧЕРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ ехал до дома на частнике. Попросил водилу:

— Можешь купить бутылку ирландского виски?

Подумал, что сам выйти из машины еще смогу.

Но вот залезть обратно — вряд ли.

Он кивнул. Я ему бабки даю, он говорит:

— Тебя что, автобусом переехало?

— Ага, черным.

— Это хреново. Вискарь какой-нибудь особенный?

— «Блэк Буш».

— Хороший выбор.

Он за секунду смотался, протягивает бутылку, говорит:

— Налей горячую ванну, и «Рэдокса» туда.

— Да, спасибо.

Дома я передвигался, как инвалид, проглотил несколько таблеток обезболивающего.

Доктор Пател предупреждал: «Не принимайте их вместе с алкоголем».