*****

В очередное посещение горного Очага я возвёл сразу три постройки: металлургический цел, цел лёгкой военной техники и научно-исследовательский кабинет. Для их постройки я не стал жалеть ману и тянуть время. Пять часов – три новых объекта внутри горы. Потом пришлось пару часов разбираться с просьбами и пожеланиями советских инженеров и их семейств. Каждый из них хотел попасть на конкретное место. Еле-еле сумел все эти дрязги разгрести и довести до конца дело, с которым сюда прилетел – расширение Очага.

Только подумал перевести дух, часок отдохнуть перед возращением в Белоруссию, где на мою голову обязательно свалится ушат с важными проблемами, решить которые необходимо вот прям сию минуту, как в мой кабинет в лазарете, где я уединился, ввалился Кирилл Луцкий.

- Тебе-то что нужно? – простонал я, борясь с желанием приказом отправить инженера с шилом в одном месте, пока он ещё не успел открыть рот.

- Лорд, дело важное, есть новые проекты, которые могут оказать огромное влияние на войну, - быстро сказал он. И следом чуть ли не умоляюще попросил. – Взгляните, а? Это займёт пять минут.

«Если бы пять минут. Всегда одно и тоже говорит, а потом пару часов приходится торчать и слушать то, в чём даже половины не понимаю», - вздохнул я про себя. – Ладно, пошли. Но только пять минут.

- Конечно, конечно! – обрадовался мужчина. – Все только вас и ждут.

«Тьфу, ну точно на два часа застряну», - мысленно плюнул я, услышав его «все».

В знакомом помещении, заваленном бумагами и заставленным обычными учебными и чертёжными досками с гномолюдскими стеклянными экранами, на которых можно было не только чертить, но и проводить сложные расчёты, меня ждали семь инженеров. Они не работали в одном здании и отвечали за разные направления, но прошлое, причём схожее во многом, свело их вместе.

- Приветствуем, Лорд! – хором произнесли они.

- Здравствуйте, - кивнул я и немедленно поинтересовался. – Ну, что тут у вас? Показывайте скорее, а то время не ждёт.

- Вот, - один из инженеров поманил к себе и не дожидаясь, когда я подойду, ткнул деревянной указкой в верхний лист на чертёжной доске, возле которой стоял. – Проект тяжёлого танка с передним расположением двигателя, с девяностопятимилимметровым орудием и всего тремя членами экипажа.

- Танк ваш? – уточнил я, подразумевая гномолюдов.

- Нет, Лорд, советский. Я с Ильёй, - он кивнул на одного из инженеров, который в ответ поднял на секунду руку, - до войны трудился в харьковском кабэ и занимался проектами тяжёлых танков. С одним из них был очень плотно связан, проект назвали а-сорок-четыре и он вышел из задачи по модернизации тэ-тридцать-четыре…

- Ближе к теме, - перебил я его, видя, как главный вопрос плавно уходит в далёкую предысторию, абсолютно ненужную.

- Да, да, конечно, - спохватился мужчина. – Так вот, мы с Ильёй в свободное время восстановили часть советской документации, а потом доработали под текущие возможности и с новым взглядом. После перерождения память стала фотографическая, и всплыли старые знания по желанию, потому и восстановить чертежи вышло легче лёгкого, - похвалился он, и следом постучал указкой по бумаге. Там был изображён танк с длинноствольным орудием и формой крайне нетипичной ни для советской танковой школы, ни для немецкой. Башня была сильно смещена назад и выглядела, как если бы куриное яйцо разрезали вдоль и одну половинку поставили на бронекорпус. Всего было три чертежа: в разрезе, боковая и лобовая проекция с кучей цифр.