В этот момент на меня бросился Глеб из боевых магов, следом за ним кинулся и Кирилл. Но на некоторое время контроль артефакта ослаб, и действия охранников замедлились.

Этим я и воспользовался, скользнув сквозь толпу к самому помосту. Ледяной держался за окровавленную руку, артефакт лежал на помосте рядом с ним. Я собрался, словно тугая пружина, и ринулся к камню. Дмитрий Егорович заметил это и тоже наклонился за артефактом, не собираясь отдавать его.

Вот только он недооценил меня. Под воздействием крислов я был сильнее, чем многие из местных магов! Я вытянулся насколько мог, и схватил ещё тёплый ромбовидный камень за мгновение до того, как до артефакта дотянулся Ледяной. Он только схватил мою руку, но тут же выпустил.

Однако действие артефакта ещё не закончилось. Люди окружили меня, так как я оказался зажат возле самого помоста, но не забрался на него. Я развернулся к ним, желая остановить.

Но тут меня сзади за шею схватил артефактор, а спереди огромным кулаком по лицу смазал Богатырёв. Его глаза ничего не выражали, как и глаза всех остальных на этой поляне. Но как ни странно, они не вызывали во мне гнева. Только Ледяной был виноват в происходящем!

Во рту появился солоноватый привкус. Я провёл ладонью по губам и увидел тёмную в свете отблесков костра кровь. Скалли встала в боевую стойку, но я остановил её. За всё должен заплатить зачинщик!

А затем толпа вокруг меня расступилась. Куда-то исчезло и давление на шею. А прямо передо мной стоял старый, вечно всем недовольный маг огня и кастовал какое-то простое, но действенное заклинание. Ах, ну как же без фаербола, который прожжёт меня насквозь?

Всё произошло буквально мгновенно. Из ладоней Максима Максимовича вырвался сокрушительный шар огня, а я поставил на его пути защиту. Но не простую. Я поставил на пути этого шара тот самый артефакт внушения.

Руки сильно обожгло. Лицо сморщилось от боли. Соприкоснувшаяся магия, разнесла друг друга на мельчайшие кусочки, оставляя порезы и сильные ожоги на моей ладони. Но в остальном, больше ничего не произошло, и никто не пострадал. Словно хрустальный ромб поглотил остатки огня, а затем вспыхнул небольшой звёздочкой перед тем, как завершить своё существование.

— Лорд? — спросил у меня Богатырёв, который всё ещё удерживал меня за руку. — Ваша светлость⁈ У вас кровь! Что происходит?

«Ну хоть теперь в себя пришли, и то хорошо, — подумал я, а затем прикинул, что пресловутый артефакт, похожий на обычную хрустальную безделушку, может оказаться не последним в прочем хламе предыдущего лорда. — Надо будет срочно всё проверить. Но сначала…»

— Измена, — ответил я, указывая на Ледяного, который глазами искал пути побега. — Взять его!

На этот раз ничего непредвиденного не произошло, и уже через минуту Дмитрий Егорович стоял передо мной со скрученными за спиной руками, одна из которых сильно кровоточила. Но сейчас до этого совершенно никому не было дела.

— Убить меня хотел? — спросил я у артефактора, едва сдерживая себя от того, чтобы не ударить его кулаков в лицо. — По своему почину, или надоумил кто?

— Всегда лучше, если погибнет один, — выплюнул своё мнение Ледяной. — Даже если это лорд. Под вашим руководством людям не жить! Так что ваша смерть — это меньшее зло, — я смотрел в его глаза и понимал, что он абсолютно искренен со мною.

И да, он всё сделал по собственному желанию. Более того, он задумывал нечто подобное давным-давно, а теперь вот решился на то, чтобы воплотить свой план в жизнь. Теперь всё странное поведение Ледяного стало понятно.

— Кто у тебя в сообщниках? — спросил я, выискивая глазами Фёдора. — Суд состоится немедленно!

— Мне не нужны сообщники, чтобы ненавидеть тебя, — ответил на это артефактор.

Но вот тут я уже начинал сомневаться в его искренности.