— Прошу прощения, — прошептала она.

— Я сказал…

— Я слышала, что вы сказали. Судя по вашим ответам, это вы ходите вокруг да около.

— Вовсе нет. Если вам так не терпится узнать, что я делал вчера вечером, вы должны прямо спросить меня об этом.

— Мне? Не терпится? Откуда у вас возникла такая идея?

— Просто вы меня с утра забросали вопросами. Это похоже на огонь из мелкокалиберного ружья, и потом вы сегодня такая бледная, и эти непонятные круги под глазами.

— Нет у меня никаких кругов, и вовсе я не бледная, — ответила Ариэл, пожимая плечами с таким видом, будто никогда ничего более смешного в своей жизни не слышала. — Слушая вас, можно подумать, я ревную. Мне нет никакого дела, где вы были вчера.

— И с кем, — добавил он, явно довольный собой. Похоже, Леон от души веселился, и все за ее счет.

— Меня это совершенно не интересует, — ответила Ариэл. — Пожалуйста, передайте мне джем.

Леон протянул ей вазочку с клубничным джемом. На его лице играла пиратская улыбка.

— Так, значит, вам совершенно не хочется узнать, что я делал вчера вечером? — спросил он.

— Нисколечко. — Ариэл стала намазывать джем на кусочек пшеничной лепешки с такой злостью, как будто эта лепешка была ее злейшим врагом. — Я задавала вопросы из вежливости, — сказала она.

— Лгунья.

Ариэл бросила на тарелку кусочек лепешки и открыла рот, чтобы возмутиться, но взгляд Леона, нежный и внимательный, проникающий прямо в душу, остановил ее.

— Ну хорошо, — сказала она. — Может, я и задавала вам лишние вопросы, но вы должны понять меня. В Лондоне опасность подстерегает на каждом шагу. По правде сказать… — Ариэл ухватилась за край стола. — По правде сказать, я ужасно беспокоилась о вас, большом, безмозглом ребенке. Я всю ночь не спала и думала, где вы там бродите в ночи. Мне лезли в голову самые дурные мысли. А вдруг вас зарезали и вы истекаете кровью или еще того хуже…

— Что же может быть хуже этого? — спросил Леон, стараясь не выдать себя. Сердце его трепетало от радости — Ариэл беспокоилась о нем.

Леон с трудом сдерживал свою радость и удивление: на свете есть человек, которому небезразлично, куда он ушел и что может с ним случиться.

Поначалу любопытство Ариэл забавляло Леона. Ему даже нравилось, как деликатно, но настойчиво она пытается выведать, где он был вчера вечером. Она вцепилась в него как терьер, хотя и делала вид, что все ей совершенно безразлично.

В этом вся Ариэл. Леон чувствовал, как непривычно сжимается сердце.

Несмотря на большой опыт общения с женщинами, обстановка, царившая за завтраком, была ему внове. Никогда раньше ни одна женщина не осмелилась бы задавать ему вопросы личного плана, да он никогда и не позволил бы этого. Но сегодня он не только терпел вопросы Ариэл, но и получал от этого удовольствие. Конечно, Леон не собирался посвящать ее в свои планы и рассказывать, где был и что делал. Их сегодняшний разговор, вопрос — ответ, напоминал ему фехтование. Ариэл была умелым соперником, и все же ей не удалось победить его. Он полностью владел своими чувствами. По крайней мере до того момента, когда она сказала, что не спала и беспокоилась о нем.

Как далеко простиралось ее беспокойство? Возможно, она согласится поехать с ним в Рестомел? Он не просто так намекнул ей на кролика, которого собирался взять с собой, но, похоже, к Ариэл нужен более тонкий подход. Правда, он уже дал ей лазейку. С этой упрямой девчонкой он нарушил все свои правила общения с женщинами.

— Мне очень жаль, что причинил вам столько беспокойства, — сказал Леон, решив, что лучше всего начать с извинений, — и нарушил ваш сон.