— Брат Клемент! — прошептала она.

Он поможет. Если она примет обеты в его присутствии, даже отец ничего не сможет сделать. Брат Клемент не захочет, чтобы её отдали человеку, который с легкостью меняет женщин одну за другой.

Самоотверженное служение Господу и труды во благо общества считались важнее, чем брачные узы, даже для женщин. Волна облегчения прокатилась по ней, и тогда она почувствовала усталость. Джулиана положила голову на руки и закрыла глаза. По щеке покатилась слезинка.

Трубадуры пели песни о любви рыцарей к дамам. Если бы её жизнь была похожа на эти песни, Грэй с первого взгляда очаровался бы ею. Он бы начал нежно за ней ухаживать, со стихами и мольбами. Сначала бы он попросил её расположения на турнире, а затем выбрал Королевой Любви и Красоты и разрушил стены бутафорского замка, чтобы заявить на неё права. Но он не сделал ни одну из этих вещей. Вместо этого он загнал её в лужу и корыто, постоянно докучая пылкими, грешными прикосновениями, искушая её своим телом. Он закинул её на плечо и бросил поперек седла, как какой-то викинг-захватчик.

Грэй де Валенс не ухаживал за ней, а мародерствовал и грабил. Но она не собиралась становиться одной из его жертв. Она не предоставит ему возможности причинить ей такую же боль, какую причинил его кузен. Гром небесный, о чем она говорит? Если она не поостережется, то этот серебряноволосый захватчик причинит ей куда больше вреда, чем тысяча Эдмундов вместе взятых.

Она откажется от этого брака, несмотря на отцовский приказ. Если она откажется дать согласие на брак и заглушит вопли Хьюго собственными криками, то, по крайней мере, получит отсрочку. За это время она заставит Грэя де Валенса жалеть о том дне, когда он попытался воспользоваться ею для собственного удовольствия. Вскоре он будет молить освободить себя от данных им обязательств. Джулиана улыбнулась, когда подумала о различных заманчивых способах заставить де Валенса отказаться от помолвки. Но когда она уже начала засыпать, видения злых проделок сменились образом спокойного и прекрасного в своей наготе лорда, стоящего в окружении её сообщников.

— Госпожа, проснитесь, проснитесь.

Глаза Джулианы открылись. Она оторвала голову от рабочего стола и поморщилась от боли, пронзившей шею. Подняв взгляд, она увидела возле себя Элис.

— О, моя шея! Милосердный Бог, я всю ночь проспала на этом столе.

Элис улыбнулась в ответ, что совсем не понравилось Джулиане.

— С чего это ты так веселишься? У тебя что, прошли боли в спине и чихание?

— Нет, госпожа. О, какой счастливый день. Они в новой библиотеке в эту самую минуту, — Элис захлопала в ладоши, приплясывая от удовольствия.

Джулиана поднялась и снова поморщилась, когда почувствовала боль в боку. Она потерла онемевшую спину. — Кто сейчас в библиотеке?

— Милорд, ваш отец, разумеется, и он.

Положив руки на поясницу, Джулиана потянулась сначала назад, потом вперед, чтобы размять сведенные судорогой мускулы. — Кто «он»?

— Ну, сэр де Валенс.

Джулиана резко выпрямилась, повернулась к Элис и схватила её за руку. — Что ты имеешь в виду? Почему они в библиотеке?

— Ай! Вы делаете мне больно, госпожа.

Джулиана отпустила руку Элис и повысила голос. — Что они делают в библиотеке, черт тебя подери?

— Ну, они составляют документ о помолвке, обсуждают ваше приданое и имущество…

— Отродье сатаны!

Эллис закрыла рот руками. — Ох, госпожа!

Джулиана бросилась в свою комнату, Элис следовала за ней по пятам. — Сейчас позднее утро. Сколько они уже беседуют?

— Почти час, — сказала Элис, глядя на свою хозяйку.