Наскоро сложенные из бревен лачуги сменялись отдельными кирпичными двухэтажными домами, но этот выстроенный на реке Огайо процветавший пограничный город не сулил ей никаких надежд. В тысячный раз с тех пор, как она уехала из Филадельфии, Алисия задавала себе вопрос: не окажется ли место, куда она стремилась, хуже даже этого? Однако воспоминания о пережитом стыде и унижении не позволяли ей вернуться, а любые проявления жалости к себе она отвергала из чистого упрямства. Она продолжит свой путь в Сент-Луис, даже если это будет грозить ей смертью.

Молчаливый индеец остановил фургон перед одним из наиболее крупных строений. Раскачивавшаяся над головой вывеска свидетельствовала о том, что это салун, и это не вселяло в нее надежд. Алисия оперлась на мозолистую руку индейца и спрыгнула на землю, хмуро глядя на деревянные стены. Ее возница занялся багажом. По эту сторону гор, конечно же, нет гостиниц. Но салун?

Не говоря ни слова, Лоунтри открыл плечом дверь и поставил первый баул на покрытый полированными досками пол. Затем, вежливо придерживая дверь, он замер, поджидая пассажирку.

До того как она ступила через порог, из приоткрытой двери донесся яростный вопль:

— Не смей осквернять своими грязными ногами мое заведение, дикарь! Убирайся прочь, пока я не запустил топор тебе в голову!

Пораженная Алисия взглянула на невозмутимое лицо человека, который с такой охотой пришел ей на помощь. К ее удивлению, Лоунтри подмигнул ей черным глазом, повернулся и вошел внутрь.

— Я привез платежеспособного гостя, Рыжий Пес. Давай мой четвертак. — Самоуверенный гигант, который не проронил ни слова в обществе Алисии, топоча по голому полу, как стадо бизонов, наткнулся на вешалку для шляп и опрокинул бронзовую плевательницу, прежде чем навалился грудью на отполированную до блеска стойку бара. Стоявший за стойкой маленький рыжеволосый человек с покрасневшим от ярости лицом уже потянулся за упомянутым выше топором, висевшим на стене, когда заметил стоявшую в дверях испуганную даму.

— О Господи, примите мои извинения, мадам. — Он торопливо вытер руки полотенцем и враждебно взглянул на длинноволосого индейца. — Неси сюда багаж леди, варвар. Тогда получишь свои деньги.

Алисия могла поклясться, что индеец с удовлетворенной ухмылкой отвернулся от стойки и потопал к выходу, но не осмелилась открыто взглянуть ему в лицо. Сбитая с толку и слишком уставшая для того, чтобы попытаться выяснить подоплеку столь загадочного поведения, она решительно повернулась к владельцу салуна.

— Думаю, мне придется остановиться в этом городе на несколько дней, сэр. Не найдется ли у вас приличной комнаты, в которой я могла бы пожить, пока не найду подходящее средство передвижения? — Этот высокомерный тон выручал ее во многих случаях и, как она надеялась, помог и на этот раз. Услужливый бармен подобострастно поклонился и поспешно протянул ей гроссбух.

— У меня есть свободная комната с выходящими на главную улицу окнами, которая должна вам отлично подойти. — Он протянул ей гусиное перо и окинул принесшего остальные баулы индейца хмурым взглядом. — Осторожнее! Смотри, куда ставишь вещи, лентяй неотесанный. Не повреди пол!

Начав постигать нрав хозяина салуна, Алисия раздраженно повернулась к нему спиной и пошарила в кошельке в поисках доллара. Индеец аккуратно сложил багаж у ее ног и стоял, несколько странно глядя на нее сверху вниз. Он был моложе, чем показался ей сначала, когда властно говорил со шкипером, и, несмотря на небрежный вид нечесаных волос и золотое кольцо в ухе, производил впечатление сильной личности. Ей импонировало его враждебное отношение к стоявшему за ее спиной ужасному маленькому человечку. При других обстоятельствах она даже нашла бы это забавным. И все же он не имел права пялиться на нее с таким сбивающим с толку взглядом.