Она с девочками сидела на полу и играла с ними в какую-то игру.

— У милсдарыни Радославы, любовные чувства и томления, — умудренно прокомментировала Одарка.

— К милсдарю Горану, — поддакнули разом Юдля и Марыся.

— А он даже не почешется, — хихикнула Фиса.

— Потому что любит другую, — подвела итог Йоля.

— Разговорчики! — гаркнул я, взбешенный такой наглостью юных чародеек. — Много вы понимаете. Живо собираться, пигалицы.

— У тебя явный педагогический талант, Горан, — неодобрительно покачала головой Неяна. — Ты еще строевым шагом заставь их ходить.

— И заставлю! — с кровожадным видом пообещал я. — Если опять будут совать свои носы куда не надо. Вы что, команды не слышали?

— А никуда мы не пойдем! — вдруг с непоколебимой решимостью заявила Фиса.

— Не понял…

— Да, не пойдем! — хором подтвердили остальные девочки. — С тобой останемся дядя Горан. И с тетей Неяной. Вот!

После чего, разом у всех у них на мордочках появилось плаксивое выражение.

— Здрасьте, моя радость… — от неожиданности я даже опешил. — Совсем сбрендили? А учиться кто будет? Верховный иерарх Иеремия? Или кикиморы болотные?

— Тихо! — прикрикнула на меня вампирица и посмотрела на девочек. — Что случилось, курочки мои?

— А нас там никто не люби-и-т… — плаксиво заныла Фиса. — А вы люби-и-ите… у-у-у… Я вообще маму с папой не помню, а вот… у-у-у… вы, хорошие…

Уже через мгновение заныли все девицы.

«Твою же кикимору под хвост… — с тоской подумал я. — Оно-то и понятно, дети без детства, недолюбленные, недотетешканные, без отца и матери растут. Я тоже прикипел к ним душой, могу конечно забрать с собой на острова, но кто меня там ждет? Ягушка-то примет, но родовичи могут прогнать как чужака или опять наладятся к скале приковать. А девам дом нужен. Не шляться же весь век неприкаянными по Серединным землям. Тьфу ты, напасть какая…»

— Иди… — Нея категорично показала мне на дверь. — Я сама разберусь…

Я про себя опять помянул кикимору со всей ее родней и отправился к себе в закуток экипироваться.

Быстро собрал в суму скудные пожитки, потом взялся за броню. Сначала поддел стеганый поддоспешник из какой-то незнакомой, очень плотной, но мягкой ткани. Подтянул его завязками, потом сверху натянул кольчугу. Она как живая, тут же села по фигуре. С бахтерцем возился подольше, сам-то он одевался как распашной халат, довольно просто, но пока прикрепил воротник, наплечники, накладные дополнительные пластины и остальные элементы — умаялся, правда больше от непривычки. Правда, как мне показалось, доспех сам помогал мне. Вот уж диво дивное, видать и впрямь почуял за хозяина.

Потом застегнул на себе боевой пояс, сунул за него сзади клевец, подвесил саблю и тул с болтами. И шлем за специальный крючок. Понадобится, быстро сниму и одену.

Справился, присел несколько раз, развел руками, крутнулся и остался доволен. Как на меня ковали.

— Теперь бы еще какой-никакой щит с рогатиной и можно в сечу…

Сказал вслух и задумался. В битву собрался?

И сам себе ответил.

— Да, в сечу. В стороне остаться — не для словена. Но со всем миром в строю, без всяких индивидуальных поединков с богинями. Вот так!

На душе сразу стало легко и просто. Хлебнув на радостях еще алвского пойла, я вышел на палубу.