Быстро поднявшись, еще раз прислушался, немного помедлил и высунув голову над бортиком колодца. Осмотрелся по сторонам, потом вылез сам и помог Радославе.

Мы находились в небольшой комнате с множеством разной алхимической утвари, стоявшей на полках, шкафах и столах. Было видно, что сюда очень давно никто не заходил — метель покрывал толстый слой пыли.

Рада прижала палец к губам и показала на дверной проем из которого доносилось едва слышный разговор и шел яркий свет.

Я опять вскинул арбалет, мягко ступая шагнул по невысокой каменной лестнице и замер от удивления.

— Радиан, выдерживайте радиан…

— Святой отец, а мы что делаем?

— Да, так правильно, а что насчет композиции векторов…

— Не переживайте, мы все рассчитали, а вы лучше займитесь…

— Уже, уже, вот, смотрите…

— Старшие властительницы, отче, этой формулой уже не пользуются лет так двести…

— То, что работает, не нуждается в замене, юные милсдарыни…

— Фи, как вы старомодны, отец Корнелиус…

Я даже помотал головой, не веря своим глазам.

Под сводчатым потолком большой комнаты висел небольшой светляк, одна ее стена вместе с лестницей наверх обрушилась, образовав плотный завал. Посередине оставшейся части стоял матово-черный обломок камня. А вокруг него… прямо на полу сидели девочки.

На ученицах уже не было кандалов, мало того, они вместе с белоризцем, стоя на коленях чертили какую-то сложную пентаграмму и вполне мирно переговаривались. Рядом стоял гвардеец и разинув рот таращился на происходящее действо.

Увидев нас, он вскинул алебарду, но тут же, грохоча доспехами рухнул на пол со стрелой в глазнице.

Монах резко встал и замер. Его посох стоял прислоненным к столу совсем рядом, но белоризец даже не попытался им воспользоваться.

Повисла мертвая тишина, прерванная счастливым визгом девочек.

— Милсдарь Горан вернулся…

— За нами, за нами…

— Я знала, знала…

— Мы верили…

— Милсдарь…

— Папа, папочка…

Ученицы разом бросились ко мне и разом повисли на шее. Плакали, счастливо лепетали, обнимали, целовали и называли своим… папой.

Хотелось их поправить, но я не стал этого делать. Сам не знаю почему. Возможно потому, что мне было очень приятно. Едва ли не до слез.

— Простите… — монах поднял руку.

Рада мгновенно вскинула лук и прицелилась в него.

— Нет! Не надо, милсдарыня!!! — девочки мгновенно закрыли собой белоризца. — Не надо, отец Корнелий на нашей стороне.

— Думаю, отцу Корнелию придется объясниться, — бросил я, подав псице знак не стрелять. — И чем быстрее он это сделает, тем лучше.

— У нас на это совершенно нет времени, — спокойно, без малейших эмоций ответил монах. — Нам надо завершить сигиллу. После чего, я отвечу на все твои вопросы, Горан. Точнее, на все те, что смогу. Вы зря убили бедного Йорика, уверяю, у нас даже в мыслях не было причинять вреда вашим питомицам.

— Да, пап, нам надо, — Юдля погладила меня по руке. — Не мешай, пожалуйста. Очень сложные вычисления. Почему-то, даже возле маяка, очень сильные возмущения и любая ошибка в расчетах может стоить очень дорого.

— Кикимора вас раздери… — в сердцах бросил я и отошел к завалу.

Вся эта история с самого начала смотрелась сущим сумасшествием, но сейчас градус безумия уже превысил все возможные рамки. Разобраться в том, что произошло и каким таким образом белоризцы превратились из врагов в друзей, даже не пытался.