Я ничего не отвечаю, продолжая смотреть на него, — Ладно, хорошо. Чего ты от меня хочешь? Чтобы я написал расписку? Или подписал контракт, в котором берусь обеспечивать тебя до конца жизни? — начиная заводиться, спрашивает он, — Это тебя успокоит?
— Я не прошу обеспечивать себя до конца жизни, и никогда не просила. Но в данный момент я нахожусь в чужой стране по твоей инициативе, и здесь я не знаю языка, не имею права устроиться на работу и вообще — скоро вынуждена буду уехать обратно в Россию, потому что срок пребывания для иностранных граждан…
— Да к чертям все эти сроки! — взрывается Чону, стукнув ладонью по столешнице, — Я не хочу, чтобы ты уезжала! И я не хочу даже думать о том, что ты когда-то уедешь! Почему так сложно принять что-то новое?!
— А что это — новое? Ты мне еще ничего не предлагал! — начинаю заводиться и я.
— Я не успел! Ты тут же начала атаковать меня вопросами «когда все это закончится»!
— Ты уж прости, но там, в России, у меня хотя бы была квартира — пусть и в данный момент разгромленная!..
— И долг за эту квартиру, который ты выплачивала за отца!..
— А здесь у меня ничего нет!..
— Здесь у тебя огромный дом! — разводя руками, парирует Чону.
— И никого! — продолжает нести меня.
— У тебя есть я!
Замолкаю… Смотрю на него, тяжело дыша, и кое-как справляюсь с той бурей, что бушевала внутри. Чувствую, как начинает трястись нижняя губа… черт! Только не сейчас! Пожалуйста!
— У тебя есть я! — повторяет Чону голосом, полным самых разных эмоций.
Должно быть, он хочет добить меня.
— И я не планирую выпускать тебя из Кореи — если тебе так угодно!
— А что ты планируешь со мной делать?! — вырывается из меня.
— Для начала — накормить, — все также эмоционально отвечает Чону, — Потом — дать отдохнуть… Потом — показать Сеул… А потом…
— А потом?.. — повторяю за ним, чувствуя, как по щекам текут слезы.
— А потом показать, наконец, как я скучал.
Боже, почему я начинаю рыдать?..
— Не плачь, пожалуйста, — Чону подходит ко мне и прижимает к своему телу.
Ничего не могу поделать. Меня прорвало.
— Ты ведь даже представить не можешь, как я счастлив, что ты здесь… — негромко произносит мой кареглазый герой, поглаживая меня по голове.
— Как я могу это представить? Ты же этого не показывал… — мычу в его кофту.
— … и как ты дорога мне…
— И как я должна это понять? Ты же никогда не говорил…
— Я должен был все успеть за те несколько дней… прости, что исчез… твой переезд занял все мое время… а потом надо было подготовить для тебя дом…
— Ты мог хотя бы написать…
— Я хотел. Но потом решил, что лучше ты приедешь и сама все увидишь…
— Что увижу?..
— Мои чувства к тебе, — Чону отстраняет меня, взяв мое лицо в ладони, — Я хотел показать их тебе. Не произносить пустые слова, а доказывать — делом.
— У тебя есть ко мне чувства?.. — ощущая себя до невозможности жалко, бормочу едва слышно.
— Есть, — кивает Чону.
— Сколько?
— Много.
То ли фыркаю, то ли усмехаюсь, то ли всхлипываю. Сама не понимаю, что это был за звук такой…
— А у тебя ко мне?. |