Я могу сказать, что в делах, которые полиция раскрывает, большей частью один парень предает других. И такая крыса первой проделывает отверстие, чтобы улизнуть из банды. И женщины тоже поступают так, если у них имеется зуб против мужчины. Курочка, которая замешана в преступной комбинации, будет так же герметична, как устрица, пока будет верить в верность своего мужчины. Но если она вобьет себе в голову, что ее возлюбленный посылает нежные взгляды в другом направлении, она быстро прогаллопирует в полицию, чтобы выдать его, не теряя и минуты времени.

Я вспомнил, как однажды в Денвер Сити задержал одну куколку и поместил ее в камеру.

Официально я держал ее как свидетельницу, но на самом деле пытался заставить ее заговорить об ее дружке – крупном мошеннике, которого пытался разоблачить. Девица была разумная, невозможно было вытянуть что-нибудь из нее. Я работал с ней четыре дня и испробовал все: обещания, угрозы – ничего не помогало. Тогда мне пришла в голову блестящая мысль.

Сейчас я вам расскажу.

Я взял из протоколов полиции фото ее друга. Он был снят сидящим на стуле. Потом нашел фото одной куколки и соединил оба фото в одно так, чтобы казалось, будто эта куколка сидит на коленях парня. Все было отлично сделано.

Потом я отправился к молчаливой мадам и показал ей это произведение. Это подействовало немедленно. Как только она бросила взгляд на фото, она начала орать так, что чуть не обрушился потолок. И сразу же выложила все, что знала об этом парне, и еще добавила немного к сказанному, чтобы звучало посильней.

Я вас заверяю, любая девочка будет держаться до тех пор, пока не начнет ревновать. И если она думает, что ее обманывают, то менее опасно проглотить пригоршню гвоздей, чем иметь дело с таким крокодилом.

Посреди моих размышлений я услышал, как кто-то подошел к двери. Я сунул руку под пиджак, потому что приготовился устроить конкурс по стрельбе и стрелять первым.

Вошла Эдвани. Она заметила мой жест и улыбнулась. Бросив пальто на стул, она закрыла дверь и направилась к камину. Она осталась там стоять, глядя на меня и улыбаясь с задумчивым видом, что заставило меня колебаться, собирается ли она поцеловать меня или подсыпать яд в мой стакан.

– Итак, – проговорил я, – как поживает мадам Серж Накарова? Она слегка пожала плечами.

– Откуда вам это известно? – спросила она. – Вы это знаете точно или только предполагаете?

– Судите сами, – ответил я. – Во-первых, вы мне сказали в тот вечер, что вы не русская, а француженка. Затем Джеральдина сообщила мне, что у Накарова есть восхитительная сестра с совершенно замечательными волосами. Тогда я сразу же понял, что вы – его жена. Назовите это предположением или как хотите.

Она ничего не ответила.

– Во-вторых, – продолжал я, – в течение моей долгой карьеры я встречался с разного сорта мошенниками, но никогда не встречал брата, который заставил бы сестру убить кого-нибудь ради него. И наоборот, я часто видел людей, которые заставляли это делать своих жен, потому что жена, можно сказать, – помощница мужа. Вы уловили?

Она утвердительно кивнула головой, потом налила себе в стакан водки.

Резко повернувшись ко мне, она сказала:

– Это верно, я убила вашего друга Уилкса.

– Это – не открытие для меня, – отреагировал я, – но я хочу знать, почему вы налили яд в его стакан? Что вам сделал этот парень? Вот это вы должны мне сказать.

Она сделала гримасу.

– Я намереваюсь рассказать вам много вещей, – произнесла она.

Эдвани села в кресло напротив меня, держа в руке стакан с водкой. Она была спокойна, как всегда. У меня было такое ощущение, что эта девочка никогда не волнуется, разве только из-за любви. И у меня окрепло впечатление, что если она отдала свое сердце парню, то никогда не простит, если он начнет жонглировать им.