|
Тем более, повода для самоубийства. Правда, один факт задел журналистку. Это известие о том, что пропала девушка, подруга Жени. Уехала от него на автобусе, но домой так и не приехала до сих пор, какой уже день… А милиционер, участковый из Богоявленска, рассказал Серафиме Петровне, что и арест Жени был связан, вероятно, с этим фактом напрямую. Причем арестовали не одного Женю, но также и его напарника Ивана. И об этом знал не только участковый, но и подруга Ивана — Лена, проживающая в том же Богоявленске.
И вот это уже была не ниточка, как медсестра Люся с ее сведениями, а серьезный след, никем, очевидно, еще не затоптанный. Исчезновение девушки, арест одного милиционера, другого, — это уже интрига! И Алла Стерина ринулась в Богоявленск — по адресу участкового уполномоченного Дергунова, которого назвала ей растерянная от навалившегося несчастья женщина. Это по его совету Серафима Петровна потребовала у главного врача больницы, где лежал Женя, провести судебно-медицинскую экспертизу для установления причин, по которым молодой и здоровый мужчина вдруг решился на самоубийство. На что врач ей ответил, что они сами знают, что и как надо делать. А на заявление, что мать пострадавшего — сама медицинский работник, тот уже в грубоватой манере, с апломбом, присущим всякому, высокопонимающему о себе «медицинскому светилу» местного значения, заявил, что она, именно как медицинский работник, должна понимать его трудности и не лезть со своими дурацкими советами. Что будет надо, то и сделают. А вот когда появится возможность разрешить ей дежурить возле сына в реанимации, ее об этом известят. И на том их разговор закончился. Но одно уже поняла Серафима Петровна: раз они что-то от нее скрывают, значит, им есть, что скрывать. Потому и об экспертизе вообще говорить не стали, и в отделение ее не допускают. Чего-то боятся. Или им приказали. Но кто мог приказать, если речь идет о жизни молодого человека. Которого, скорее всего, жестко допрашивали в милиции, иначе почему он был весь в крови?.. Уезжая в Богоявленск, Алла твердо пообещала держать Женину маму в курсе своего расследования. Главное, надо было узнать причины, а потом можно попытаться и соответствующие меры принять против такого беспредела. Серафима Петровна хотела бы верить… Но обе они еще не знали, с чем столкнулись… Павел Антонович Дергунов поначалу морщился, слушая бойкую, словно заученную наизусть речь корреспондентки. Много слов и треска, казалось ему. Но постепенно, по мере поступления вопросов, которые она задавала, пользуясь при этом такими сведениями, которые были еще неизвестны участковому, Алла все больше завоевывала доверие пожилого уже «служителя закона». Понял он: девочка-то в корень смотрела, несмотря на свою молодость. И он решился поведать ей те факты, которые знал. А их, как быстро выяснилось, оказалось столько, что, сложив все имеющиеся у них сведения, милиционер и журналистка могли даже попытаться выстроить собственную версию происшедшего. Ну, во-первых, то, что арест Жени, — а это было именно так, — связан с пропажей его девушки Нины, было, по существу, установленным фактом. На недоуменный взгляд Аллы Павел Антонович, взяв с журналистки честное-пречестное слово, пообещал попозже отвести ее к самой Нине, которая успела уже рассказать «дяде Паше» — так его тут все звали отродясь, — такое, от чего у нормального человека волосы встанут дыбом. Вот она — сенсация! — поняла Алла, но не торопилась со своими выводами. Был готов к бою и Костя-фотокор, напрягшись, как борзая перед броском на добычу. А потом им было важно знать, что Большой Тихон — так звали главного редактора газеты за его малый рост и великую удаль — по этому поводу скажет. Без его слова ни одна информация не появится на страницах «Вашего города». А такой материал, да особенно с фотографиями, уж точно потрясет основы, это ясно! Был в деле и еще один острый момент. |
