— Могу я узнать, что здесь происходит? — и уперся взглядом в Турецкого, надевшего ради такого случая парадный китель.

— Доброе утро, Григорий Никифорович, — приветливо улыбнулся Турецкий. В кабинете при появлении прокурора встали все, кроме него и потерпевшей. — Ничего чрезвычайного, обычный; рутинный, увы, процесс опознания. Сейчас мы его завершим, подпишем протокол, и, я полагаю, если у вас найдется для нас свободная минутка, зайдем с подробным докладом.

— Это… — прокурор набычился и наклонился над двумя отложенными фотографиями, поднял одну, другую, небрежно швырнул на стол.

— Это — подозреваемые преступники, Григорий Никифорович, — как о чем-то постороннем, пояснил Турецкий. — Насильники и мучители, угрожавшие убить гражданку Крюкову. Их личности уже установлены. Точно такой же процесс опознания в настоящий момент, ну, возможно, часом позже, начнется в Осло, в госпитале, где лечится Маркин. Материалы следствия переданы и в Норвегию с просьбой Генеральной прокуратуры произвести опознание в полном соответствии с международными нормами и соглашениями на этот счет. Вам собирался Константин Дмитриевич сообщить, что он сам занялся этим вопросом, облегчив всем нам процесс передачи материалов для опознания в иностранное государство… И еще, Григорий Никифорович, раз уж речь у нас с вами зашла… Я буду ходатайствовать о возобновлении расследования уголовного дела по факту похищения и насилия, и возможно, мы с вами примем решение о соединении дел Крюковой и Маркина в одном производстве. Так что, если вы позволите, мы сейчас завершим сей акт, отпустим пострадавшую и понятых по домам, после чего я буду просить вас подписать постановление на задержание и обыск дома, а также в служебных помещениях обоих указанных подозреваемых.

Турецкий поднялся и подошел ближе к прокурору, чтобы сказать уже в доверительном тоне, тот нахмурился, насторожился.

— И еще, Григорий Никифорович, хочу вас поставить в известность. В Центральной генетической лаборатории в Москве уже произведен анализ биологических следов, оставленных преступниками на… — он наигранно серьезно скосил взгляд на Нину и сказал: — На белье пострадавшей. Поэтому мы немедленно также возьмем у задержанных материал для проведения сравнительного генетического анализа, чем и определим в абсолютной достоверностью личности насильников. Как вы полагаете, этого нам с вами будет для начала достаточно?

— М-да… — многозначительно промычал прокурор и, никому даже не кивнув, так же стремительно вышел из кабинета.

Светлана с неподдельным испугом взглянула на Сашу, но он подмигнул ей с таким выражением лица, будто предлагал нечто очень интимное, причем немедленно и прямо здесь. У нее голова закружилась от этого абсурда.

— Светлана Георгиевна, давайте заканчивать. Прошу понятых подойти поближе…

Закончив процесс и отпустив всех, они вышли в коридор. Саша взглянул на побледневшую Свету.

— Ты чего? — спросил тихо, одними губами, и, увидев, как она поежилась, улыбнулся: — Все в порядке. Чуть позже обязательно напиши им свой «официальный» отчет о проделанной нами сегодня работе. Ты — трудолюбивая и очень обаятельная девушка, и все у тебя в жизни получится. Но решения принимаю я сам, поэтому ты видишь только последствия, а не процесс принятия решений, в этом твое преимущество. Повали говорить… Я только напишу сейчас постановление на задержание и обыски, чтоб прокурор долго теперь уже не раздумывал… И позвоню Косте.

Она уже прекрасно знала, кто этот Костя в Москве, и кивнула. Краска возвращалась на ее очаровательное лицо…

Немного позже, может, несколькими днями спустя, до Александра Борисовича донеслись слухи о той грозе, что разразилась в кабинете прокурора.