Однако наблюдательность Бунзона нарушила все планы заговорщиц, и пока воины принца проводили опрос слуг и обыск, лекарь и баронет в присутствии мэра и принца начали допрос хозяйки.

– И как мне теперь жить? – обхватив голову руками, хрипло спросил сам себя мэр.

– Я думаю, как прежде, – поймав умоляющий взгляд сеньориты, жестко произнес принц. – Только отправьте вашу супругу на годик в поместье варить варенье и приставьте к ней свою охрану. А сеньориту срочно замуж… есть у нее порядочный поклонник с твердым характером? Только предупредите сеньора, чем может обернуться потакание ее капризам. Ну а вашу кузину я хотел бы повесить… но не могу, женщин его величество не казнит. Но она навсегда отправится в монастырь. В северный, к сестрам ночи.

Сеньора все-таки упала в обморок, и на этот раз все поняли, что он настоящий.

А вдова мэра Терста заслужила. И не только тем, что путем подкупа склонила тетушку предать доверие мужа, обмануть его и втянуть в эти интриги его дочь. И принц, и его друзья, и сеньорита секретарь прекрасно понимали: вдова все знала про дела мужа, принимала в них участие, и скорее всего это именно она и подстрекала сеньора Болизарда, потому что все изъятые у нее в саквояже и потайных карманах драгоценности были женскими и очень высокого качества. Выходило, ради того чтоб эта красотка могла красоваться в блестящих камушках, пятеро детей должны влачить сиротскую долю, а их матери – нести вдовий крест. Вряд ли кто-то решится жениться на них и повесить себе на шею чужих детей.

В свою комнату Илли пришла хмурая и расстроенная и долго не могла уснуть, несмотря на усталость.

А утром явилась в столовую чуть ли не первой, спросила молока и булочку и выяснила у кухарок, что травница уже не спит и тоже приходила недавно за молоком.

– Позовите ее сюда, – садясь за стол, приказала сеньорита. Общаться как с равными со слугами, которые все замечали, но не доложили хозяину, ей не хотелось.

Конечно, они люди маленькие и не хотят, а может, и боятся ссориться с хозяйкой, но от этого симпатичнее Иллире не становятся. На месте мэра она немедленно сменила бы всех слуг, но подсказывать не станет. В таких делах каждый решает сам. Но слугам на орехи явно перепало, или почуяли, что пахнет жареным: с утра все такие сосредоточенные, не просто бегают – летают.

– Вы меня звали, сеньорита? – умытая и причесанная травница, одетая в темную юбку и блузку в мелкий горошек, оказалась очень миловидной женщиной, и Илли поняла, что не ошиблась.

Не за невылеченные простуды и прострелы так стремился сжечь ее селянин, а за отказ. И вот эта злобная мстительность возмущала сеньориту секретаря больше всего. Почему-то некоторые мужчины настолько уверены в своей неотразимости и в своем праве брать все, что понравится или захочется, что воспринимают отказ как нарушение этого никем не подтвержденного права. И наказывают ослушниц очень жестоко, иногда даже смертью.

Вот и этот приговорил непокорную знахарку к страшной и мучительной смерти, да не одну, а вместе с неповинным ребенком. У Илли просто сжималось все в груди в яростный ком, когда она думала об этом тупом и жестоком подонке, и хотя девушка всем сердцем ненавидела казни и намеревалась сегодня уговорить принца назначить некоторым провинившимся другое наказание, однако негодяй, подбивший селян на поджог травницы, в это число не входил.

– Садись, Бертина. – Илли специально выбрала себе место в дальнем углу комнаты, за небольшим чайным столиком, чтоб видеть всех, кто будет подходить. – У меня к тебе серьезный разговор. Ты, конечно, слышала ночью шум, это ловили беглую преступницу, племянницу хозяйки. Они вместе с мужем, мэром Терста, украли казенные деньги и убили двух каменщиков, сделавших в доме потайной подземный ход.