И не кривил душой — дело шло к развязке. К концу недели Максим уже догадывался, каков будет вердикт присяжных. Тот факт, что группа, которой руководил капитан Логинов, действительно произвела выстрелы по автомобилю «Нива», в котором находились шесть человек, и впоследствии уничтожила эту машину путем поджога, был доказан. Однако, по мнению присяжных, эти действия военнослужащие совершали, не выходя за пределы своих полномочий.

— Все идет к тому, что вас оправдают, надо дождаться понедельника, когда будет готово решение суда. — Защитник на радостях снял очки, нелепо хлопал белесыми ресницами, улыбался глупо, жал Максиму руку.

— Надеюсь. — Максим направился к выходу. И не сразу сообразил, что здесь нечисто, то ли расслабился на радостях, то ли просто зверски устал.

В зале было очень тихо — ни громких голосов, ни криков, не звонили мобильники. Максим с защитником быстро пробирались через зал под ненавидящими взглядами множества недобрых глаз. Стая чувствовала, что добыча уходит из-под носа, но сделать ничего не могла. Адвокат потерпевших тянул шею, поднимался на цыпочки, смотрел Максиму вслед, хотел крикнуть что-то, но осекся на первом же слове.

«Доживем до понедельника», — крутилось в голове у Максима, пока он шел к дому. Кажется, его снова «провожали», но на это ему было уже наплевать. — «Пусть таскаются сколько хотят, черт с ними. Ленку и Ваську им не найти, а со мной разговор короткий». Он решил, что пора собираться, чтобы уехать сразу после того, как огласят приговор. Максим по привычке мысленно составил список неотложных дел: рассчитаться с квартирной хозяйкой, купить кое-что в дорогу, сложить вещи. В тот день он успел даже написать и отнести в штаб очередной рапорт с просьбой об увольнении.

— Не раньше понедельника на подпись отдам, — предупредил кадровик. Майор избегал смотреть на Максима, воровато отводил глаза, снова копался в ящике стола. И спросил напоследок, когда Максим уже открыл дверь кабинета: — Что делать-то дальше будешь?

— На море поеду, к своим, — бросил в ответ Максим первое, что пришло в голову.

На сборы и подготовку к отъезду ушла вся суббота. Квартиру надлежало сдать в том же виде, в каком она была передана им во временное пользование. Больших усилий для этого не потребовалось, к вечеру двушка напоминала общежитие — стала такой же нежилой и неуютной. Максим позвонил квартирной хозяйке, договорился с ней о завтрашней встрече и понес к контейнеру пакет с мусором. А когда возвращался назад, увидел издалека в наплывавших дождливых сумерках смутно знакомую фигуру. Невысокий, тщедушный человечек брел по лужам под нелепым клетчатым зонтиком, останавливался перед каждым подъездом.

Максим подошел неслышно, остановился за спиной адвоката:

— Вы ко мне?

Человечек вздрогнул, повернулся, оступился и едва удержался на ногах.

— Да, к вам, — пробормотал он, завертел головой по сторонам. — Вы один? Мне надо сказать вам кое-что…

— Давайте зайдем.

Максим шагнул к подъезду, гость запрыгал через лужи следом. Своим видом он напомнил Максиму синицу — такой же мелкий и юркий, также смешно скачет и быстро крутит головой.

Поднялись на второй этаж, вошли в квартиру. Максим потянулся к выключателю, но адвокат остановил его:

— Подождите, не надо. Мой визит, так сказать, неофициальный, меня тут вообще не должно быть… Я не уверен, что поступаю правильно, но по-другому почему-то не могу.

— Да пожалуйста. — Максим подивился про себя: к чему такая конспирация? Но спорить не стал, шагнул в кухню, вытащил из-под стола табурет, сам устроился на пустом узком подоконнике.

Адвокат в темноте видел плохо, врезался сначала в угол стены, потом налетел на стол, сшиб табуретку.