— Жену свою береги и дочь! Красивая девочка, у меня таких давно не было, — протявкал из толпы кто-то, его слова пропали в дружном общем ржании. Максим, плохо соображая, что делает, рванулся на голос, но его уже тащили назад.

— Не надо, прошу вас, — тщедушный адвокат Максима вцепился в своего подзащитного обеими руками и ехал за ним по полу, как на буксире, — не здесь, только не здесь, пожалуйста…

Эти слова немного отрезвили Максима, заставили остановиться. Прав адвокат, не здесь. Страх за близких и отвращение затмили разум, но сказанное защитником подействовало, вернуло способность сначала рассуждать, а уж потом действовать. Максим сжал запястье чудовищной бабы, слегка вывернул его, заставил страшилище разжать клешню. Потом отпустил, пошел следом за адвокатом, вытаскивая на ходу из кармана платок. Вытер ладонь, уселся на свое место, не слушая визгливых криков за спиной.

— Максим, ну что вы. Так нельзя, — выговаривал ему как ребенку защитник и повторил уже вполголоса: — Только не здесь. Я бы и сам с удовольствием… если бы мог…

— Ты свое дело делай, — в тон ему ответил Максим, — я уж сам как-нибудь…

Он почти пришел в себя, успокоился, отвечал на вопросы быстро, не задумываясь.

— Я выполнил приказ, не зная точно, кого задержал, и не имел возможности определить, преступный мне отдали приказ или нет. Настоящий преступник тот, кто распорядился убить задержанных, заведомо зная, что погибнут невинные. Я поверил в осведомленность вышестоящего командования, принявшего после изучения документов решение ликвидировать пассажиров «Нивы», и не усмотрел в приказе ничего незаконного. Напоминаю, что мы пытались оказать раненым медицинскую помощь. Будь я и мои люди отморозками и садистами, каковыми нас пытаются представить, то к чему такие сложности? Я приказал бы перебить всех сразу! — Максим замолчал, быстро оглядел зал. Как ни странно, его выслушали внимательно, шум и гул стихли, но быстро возобновились. Кто-то закаркал в мобильник, адвокат семей убитых выключил диктофон, запихнул его в кожаный портфель.

После этих слов заседание продолжалось недолго, объявили перерыв до завтрашнего дня. Максим вместе с защитником вышли из здания суда, распрощались. Адвокат побежал к припаркованной рядом машине, Максим двинулся домой пешком. И его снова «провожали» — на этот раз эскорт разделился. Двое шли впереди, еще трое — старые знакомые — топали по другой стороне улицы. И всех было видно издалека — поведением, походкой, привычкой орать во все горло они сразу выделялись из толпы. Все, как на подбор, — низкорослые, кривоногие, с больше похожей на щетину, чем на волосы растительностью на голове. Красавцы, аж дрожь берет. Тащить за собой к дому это ораву Максим не собирался, но и удирать тоже было не с руки. Нет, друзья, так дело не пойдет, вам тут не аул. У себя хозяйничайте, а здесь свои порядки. Сейчас объясню для особо одаренных, как говорится. Рядом находился очень нехороший, неудобный перекресток — светофоров натыкана уйма, половина не работает, да на них никто никогда не смотрит. Все идут и едут, как Бог на душу положит, — успел проскочить, и хорошо. Максим подошел к «зебре», остановился рядом с прохожими. Трое преследователей через дорогу немедленно повторили его маневр, краем глаза Максим успел заметить, что подтянулась и шедшая впереди парочка. Сделал вид, что не замечает ничего подозрительного, дождался зеленого сигнала светофора и вместе с толпой шагнул на проезжую часть. Прошел почти до разделительной полосы, развернулся перед носом троих «провожатых» и вместе со встречным потоком людей неторопливо двинулся обратно.