|
Он даже сделал ей предложение и потребовал, чтобы она развелась с мужем. Бигги было лестно слышать такое, однако она не смешивала чувства с работой и лишь принимала подарки Эрвиля, включая и духи за четыреста кредитов, которыми пользовалась до сих пор. Именно их безошибочно засекал Лу и сразу расстраивался. – Ничего не было, Лу, – соврал другу Кэш. – Она была должна мне пятьдесят кредитов и занесла долг, а потом отправилась с мужем на шоу. Джим опасался, что Эрвиль потребует предъявить ему эти пятьдесят кредитов, но тот был рад полученному объяснению и вопросов не задавал. – Да нет, Джим, на самом деле Абигайль меня больше не заботит. Пусть устраивает свою жизнь, как посчитает нужным. Она свободный человек. – Вот именно, – согласился Кэш. – Предлагаю прошвырнуться по городу. Возможно, нам в голову придет какая-то умная мысль и… – …мы помчимся в порт, чтобы взять два билета до Кинто, – закончил за него Джим. – Может быть, и так. 6 Только на шумных улицах города Джим полностью осознал, что теперь он не имеет работы, а стало быть, остался без средств к существованию. Ему казалось, что все вокруг должно остановиться и замереть, но ничего подобного не происходило, и толпы прохожих по-прежнему текли по улицам в разных направлениях, а автомобилисты все так же злились в плотных пробках, выделяющих в атмосферу отравляющие газы. Кэш и Эрвиль бродили по городу уже битых два часа, но никакие гениальные мысли их не осеняли, а витрины дорогих магазинов только напоминали, что отсчет времени начат и непополняемые средства уходят, как вода в песок. Оба понимали, что в Тауросе оставаться дальше нельзя, однако никто не гарантировал, что в Кинто найдется работа и не придется ночевать на улицах, истратив деньги на недешевые билеты. Стало смеркаться. Устав от бесцельного блуждания, Кэш и Эрвиль спустились в торговый комплекс, чтобы съесть в кафе по паре бутербродов. Забравшись на высокие неудобные табуреты, они подавленно взирали на фланирующую публику, у которой, по всей видимости, денежки еще водились. Существовала целая прослойка жителей города, ходивших в магазины ради развлечения. Люди получали удовольствие от покупок ненужных товаров, и подобные увеселения всегда злили Джима. – Ты только посмотри на этих разодетых индюков, Лу! Неужели им все еще не хватает шмоток, что они обвешиваются этими коробками, как какие- то… вьючные козлы? – Они тебя раздражают? – спросил Эрвиль, потягивая дешевую колу. – Ну еще бы. Какой смысл покупать тряпки, если дома их полно!.. Эрвиль улыбнулся. Некоторая неопытность в делах житейских не мешала ему обладать интуитивной мудростью. – Думаю, они удивились бы, Джим, если бы узнали, как ты исходишь слюной в магазинах разных технических железок… Подбираешь смазочные масла, какие-то трубочки, газовые подшипники. По их мнению, увлечение подобными вещами тоже является полным и законченным диагнозом. – Ну, это ты не равняй, – не согласился Кэш. – То, чем увлекаюсь я, процесс творческий, а эти свиньи только потребляют. Именно потребление является для них главным. – Это все равно что ругать тех, кто любит вкусно поесть и выпить настоящего вина. Скажешь, это тоже плохо? – Не скажу, что плохо. Скажу – отвратительно. |
