Так что они «похоронили» его, и он возродился с другим именем, другим лицом, другой жизнью, даже с женой другого человека.

Нет, черт бы все побрал! Бешенство охватило его, суставы побелели, пока он автоматически объезжал ледяные участки на дороге. Возможно, он и не Стив Кроссфилд, но Джей стала его. Его. Женщиной Лукаса Стоуна.

Про себя и очень подробно он проклинал Большого Босса и Фрэнка всеми словами, которые смог придумать, упомянув несколько поколений их предков. Не столько Фрэнка, сколько Босса, потому что прекрасно видел умелую руку того за всем произошедшим. Никто не обладал таким изощренным умом, как Кэл Сэбин; именно по этой причине он стал Большим Боссом. Они, вероятно, – нет, почти наверняка, – спасли ему жизнь, при условии, что существовал крот, передающий информацию Пигготу, и не могли сказать Джей, что он не ее бывший муж. Сказать, что мужчина, которого она любила, мертв, и она спит с незнакомцем.

Что она скажет? И еще важнее, что сделает?

Немыслимо потерять ее. Он сможет вынести все, что угодно, только не это. Люк уверен, что справится с шоком, гневом, даже страхом, но не выдержит, если она посмотрит на него с ненавистью в этих глубоких синих глазах. Он не позволит ей уйти.

Лукас немедленно начал исследовать ситуацию со всех сторон, ища решение, но, сколько ни размышлял, понимал, что решения не существует. Он не может жениться, используя фамилию Кроссфилд, потому что такой брак не будет юридически законным, и кроме того, будь он проклят, если позволит ей носить фамилию другого мужчины. Придется все рассказать.

Родственники, вероятно, думают, что он мертв, и нет никакой возможности позволить им узнать обратное, не подвергая их опасности. Если его прикрытие рухнет, то родные окажутся в опасности. Пиггот может когда-нибудь узнать, что Люк не погиб, как это было запланировано. Как бы ни обстояли дела в настоящий момент, предстоят тяжелые объяснения с семьей, чтобы каким-то образом убедить их, что это он: он не выглядел и не казался самим собой. Но руки связаны, пока не схвачен Пиггот. Потом Лукас предположил, что Сэбин примет меры и уведомит его родных об «ошибке» при опознании из-за необычных обстоятельств, и так далее, и тому подобное. Босс, вероятно, уже мысленно составил безупречное послание.

О родных позаботятся; они будут счастливы, что он вернулся, неважно, каким способом, с какой внешностью, и что с поврежденным голосом.

Джей стала жертвой. Они использовали ее как основное прикрытие. В каком аду она сможет когда-нибудь простить такое?

Девушка дремала, но проснулась, когда они свернули на поляну.

– Мы дома, – пробормотала она, откидывая волосы назад. Повернула голову, чтобы улыбнуться ему. – Наконец-то.

Люк снова напрягся, рассматривая каждую деталь дороги. Землю покрывал свежевыпавший снег, заполнив следы шин, которые они оставили днем раньше и стерев любые другие следы, которые, возможно, проделаны после того, как они уехали. Все его инстинкты были настроены на контроль за ситуацией, и Лукас Стоун не собирался этим пренебрегать. Даже если это напрасные опасения. Не единожды он рисковал жизнью, но только потому, что не было другого выбора. Однако подвергать опасности Джей – это совсем другое.

Как обычно Джей откликнулась на его напряжение и, нахмурившись, притихла.

Снег вокруг коттеджа был нетронутым, но, выходя из джипа, Лукас останавливающе положил ладонь на руку Джей.

– Подожди здесь, пока я не проверю дом, – коротко сказал он, вытянув пистолет из-под куртки, и ушел, не глядя на нее.

Взгляд был настороженным, перемещаясь от окна к окну, исследуя каждый сантиметр земли, ища предательское колыхание занавесок.

Джей замерла на месте.