– И навоз чистый и полезный? – скривилась я.

– И навоз. Если землю не удобрять коровьим навозом, то картошка вырастет размером с горох, – ответила мама.

Тут Лешка стал выяснять, почему от коровы навоз чистый, а от него – грязный. Оказалось, потому, что человек ест сейчас всякую гадость, которая плохо разлагается на первоэлементы. А корова ест травку. У нее все, что выделяется, имеет дезинфицирующее свойство. А человек производит не только грязный навоз, но и другую всякую ерунду, типа целлофана или атомных отходов, которые перегнивают с трудом. И если бы человек носил с собой весь мусор, который от него остается (от бутылок, пакетов до выпавших волос), то через неделю его из-под этой кучи грязи уже было бы не видно.

– Прекратите немедленно про это говорить! – попросила я. – А то стошнит сейчас.

Мама пообещала, что про навоз больше не будет, а будет про небесную корову. Так вот, как считают арии – те, кто когда-то жил в Аркаиме (их еще называют индоевропейцами), – Бог сначала создал Вселенную, затем Воду, Землю, Растения и Быка. А уже потом Человека. От этого первозданного Быка пошли все коровы на свете. И все, что они давали: молоко, творог, масло, мочу и навоз (ой, молчу-молчу!) – сохранило в себе первородную энергию и имеет очистительные свойства.

– Знаете, какая первая буква алфавита? – неожиданно спросил Лешка и сам себе ответил, потому что на его вопросы бесполезно отвечать: он сам знает ответ лучше всех. – «А». Ее называют «Алеф», и она похожа на коровью голову с рогами. Только в нашем алфавите голова перевернута и упирается рогами в землю. А русская «А» называется «Аз» – это значит «Я».

– У нас много чего перевернуто, – пробурчал папа.

Дорога до Аркаима очень хорошая, ехали быстро, и пятьсот километров остались позади меньше чем через пять часов.

Дмитрий (по памяти) про первый вечер в Аркаиме

Аркаим – это место в степи. Три маленьких холмика (бывший вулкан, жерло его – ровная площадка, там стоит турбюро), степь, деревня недалеко. А палаток!

По лугу местные жители водили коней. Катали туристов. Мне уже понравилось. Я сразу сбегал туда, но все кони были заняты, и денег я не взял. Просто постоял посмотрел. Не знаю, что там коровы, а вот лошади… Даже первобытные люди понимали, что лошади – это вам не коровы. Треть всех наскальных рисунков животных – это лошади. Лошадь – это ветер. Ветер – это небо. Небо – это свобода. Свобода – это мечта. Моя мечта – это лошадь.

Выбрали местечко между старым костровищем и какой-то норкой и стали ставить палатки.

– А если там змеи? – показал на нору папа.

– Судя по диаметру – питоны, – съехидничала мама.

И вдруг из норы вылез суслик. Он сел, осмотрелся и стал нам свистеть. Мы не шевелились. Но он и не боялся.

– И для чего ты здесь выкопал нору? – сказал суслику Леша. – Ведь затопчут!

– Может, у него здесь деды и прадеды жили, вот он и не хочет уходить, – предположил папа.

И мы сразу зауважали этого зверя с крепкими корнями.

Народу здесь было – как на параде! А одеты аркаимские жители так, что Динка в «афгани» выглядела никак не стильно. Лошадей водили башкиры в национальных костюмах, с бичами, и казаки с нагайками. Двое таджиков строили юрту. Таджичка была укутана до глаз. На лице – белая повязка. Под горой девушки в сарафанах водили хоровод.

Хламиды со всевозможными вышивками, тоги, какие-то стослойные юбки, кофты из лоскутков… Женщины в зеленых малахитовых платьях и коронах, как у Хозяйки Медной горы, кришнаиты в своем не пойми в чем.