— Я не общаюсь со своей семьей. Мне нечего рассказать тебе.

— Твои родители живы? У тебя есть братья или сестры?

Он нахмурился и отпил еще глоток шампанского, после чего осторожно поставил бокал на ночной столик.

— Мой отец плотничает… когда ему удается найти работу. Он получил травму на фабрике, еще будучи мальчишкой, и с тех пор мучается от боли в спине. Он родом из Палермо, но уехал на заработки в Неаполь, когда женился. Мой папаша — упрямый дурак. Мать — прачка, обстирывает несколько семей, чтобы прокормить себя, его и моего брата. Правда, недавно ему исполнилось восемнадцать, и он ушел в армию. У меня были еще две сестры, но они умерли от чахотки. Вот и все, любовь моя.

— Могу я спросить еще кое о чем?

Он молча пожал плечами, поднялся и стал шагать по комнате.

— Ты работаешь на кого-нибудь?

— Да, работаю.

— Он в Америке?

— Да, но время от времени приезжает на Сицилию.

— Я познакомлюсь с ним?

— Он очень занятой человек. Может быть — да, может быть — нет.

— Он рэкетир?

— Нет, он бизнесмен, как и я.

— А что это за бизнес?

— Я экспортирую кое-какие товары.

— А конкретнее?

— Апельсиновый сок, оливковое масло… — ответил он, прищурив свои темные бездонные глаза.

— В Америку?

— Да, и в Англию. Во многие страны.

— А чем ты занимался в Америке?

— Я работал на этого бизнесмена.

— Кто он?

Она понимала, что испытывает его терпение, но все же дождалась ответа.

— Его зовут Джозеф Каролла. — Он взглянул на нее, уперев руки в бока.

— Он мафиозо?

Роберто открыл балконные двери, но при этих ее словах с силой захлопнул их. Когда он повернулся к ней, его губы сжались в тонкую бледную линию. Он показался ей незнакомым, чужим человеком, так жестоко и равнодушно было его лицо.

— Ты больше не будешь задавать мне вопросов, договорились?

— А что ты сделаешь, если я ослушаюсь? Я имею право все знать как твоя жена.

— Ты не имеешь никаких прав, поняла?

— Я не имею прав?! — воскликнула она, вскочив с кровати. — За кого, черт побери, ты меня держишь? По-твоему, я идиотка? Ты думаешь, что я приму это… — она сорвала с пальца кольцо с бриллиантом и швырнула его ему в лицо, — …это и это… — она скомкала шелковый пеньюар, который стоил не меньше, чем представляло собой ее недельное жалованье, и бросила его следом, — …не задавая ни единого вопроса? Откуда у тебя деньги?

Она пришла в настоящее неистовство, стала метаться по комнате, открывать шкафы и вываливать с полок вещи. Он схватил ее за горло и с такой силой ударил по лицу, что в ушах у нее зазвенело и она рухнула на пол. Однако уже через минуту она была снова на ногах. Накинувшись на него с кулаками, она осыпала его проклятиями. Он не мог сладить с ней, и чем в большую ярость впадала она, тем труднее ему было сдерживаться.