Улыбка не сходила с лица Маргариты Петровны. Все для того, чтобы дочь не подумала плохого.

– Ну, ты рада за меня? – Словно забывшись, Полина чмокнула мать в щеку. В их отношениях давно не было нежности.

Не зная, что сказать, Маргарита Петровна не нашла ничего лучшего, как всплакнуть. То ли себя жалела, то ли дочь? В тридцать пять у Полины ни семьи, ни детей. По современным меркам и тем, и другим обзавестись еще не поздно, но Маргарита Петровна придерживалась консервативных взглядов. Она считала, что дочке давно пора замуж, а рожать в сорок лет – не лучший вариант для женщины. Ко всему, сама Полина как будто не замечала ускользающего времени. У Маргариты Петровны сжималось сердце. Она пыталась напомнить дочери о том, что ничего не бывает потом. Полина ершилась, дерзила, отказывалась разговаривать, бросала трубку. Никогда не звонила первой, чтобы извиниться. Она не считала себя виноватой. Все чаще просила не вмешиваться, не советовать, не комментировать.

– А о чем же мы тогда будем говорить, доченька? – недоумевала Маргарита Петровна.

– Мало ли тем, мам…

– О погоде? О политике?

– О религии, НЛО, катастрофах, животных… – Полина загибала пальцы. – Еще?

И вот настал тот замечательный момент, когда Полина по собственной инициативе рассказывает о своем мужчине. Есть чем похвастать, и все это достается не любимой тете Кире, а ей! Маргарита Петровна была в восторге. Ее дочка светилась от счастья. Сколько эмоций, которые невозможно держать в себе. Может быть, Полине наконец повезло? Отлюбит за весь их несчастливый женский род.

– Это как сон, – прошептала Маргарита Петровна. – Я всегда знала, что ты получишь счастье самой высокой пробы.

– Штамп, мама. Счастье не имеет пробы. Оно или есть, или нет. Да, и еще говорят, что счастье долгим не бывает.

– С этим штампом ты готова согласиться? – Маргарита Петровна чувствовала, что разговор плавно скатывается в обычное русло. Еще немного, и они поссорятся. Как обычно. Поймав не самый добрый взгляд дочери, мать опустила глаза. – Я бы хотела еще разок посмотреть фотографии. Можно?

Полина молча протянула ей пачку фотографий. Начался еще один виток комментариев. Каждое слово воспринималось так, как будто было услышано впервые. Неподдельный интерес матери успокоил Полину. Она с удовольствием снова и снова описывала несколько дней сказочной жизни.

– Интересный мужчина, – не смогла не отметить Маргарита Петровна. Она едва не добавила что-то вроде: красивый мужчина – чужой мужчина, но вовремя сдержалась. Дочери такие истины не понравятся. Не дай бог обидится. Поэтому пришлось быстро исправиться: – Какая из вас красивая пара. Необыкновенная!

Мужчина, появившийся в жизни Полины, пока проявлял себя с самой лучшей стороны. Но материнское сердце подсказывало, что радоваться рано. Дочка была отчаянно влюблена, а ее спутник выглядел слишком рассудительным и спокойным. У него глаза словно жили своей жизнью, обособленной от его очаровательных улыбок. Что-то в этом союзе настораживало Маргариту Петровну.

– Я не думала, что буду так счастлива! – взволнованно призналась Полина.

– Дай-то бог, девочка. Пришло, и хорошо, и ладно. Дождалась.

– Это потому, что уже не ждала.