— Кракен, а нафига нам тренер? — решился спросить Зява. — Ты же нас и сам отлично тренируешь!

— Пусть лучше этим займется профессионал, а то я сам боксировал в последний раз лет пятнадцать назад.

Парни переглянулись.

— Эмм… в три года, что ли? — в голосе Ваньки послышалось сомнение.

«Что-то этот крысеныш много себе позволяет!» — моментально возбудился осьминог. Он вообще в последнее время больше слушал и наблюдал, чем говорил. Может мое воспитание «отключением» помогло, а может просто устал балаболить, я не знаю.

— Давно, короче! Тренировки три раза в неделю, посещение обязательно. Если разболелся левый мизинец или срочно потребовалось перевести отряд бабушек через дорогу — советую написать заранее.

— Верно, — кивнул старик. — Каждый из опоздавших должен будет простоять против меня минуту на ринге.

Я слегка отклонился назад и прошептал:

— Палыч, ты края-то видь. Я не против жестких методов обучения, да и с пацанами по-другому просто нельзя, но ломать ребят не позволю.

Бывший боксер недовольно цыкнул.

— Гуманист херов… не понимаете вы, что такое настоящая дисциплина. Вот я в вашем возрасте на каждую тренировку как на праздник шел. В соседний поселок пятнадцать километров херачил, а потом еще два часа в зале убивался. И при этом ни разу не опоздал!

— Че вы врете… — снова послышался голос из задних рядов. — Я только что вашу биографию открыл, вы родом из Петербурга и прожили тут всю жизнь.

Глаза старика снова округлились — то ли от ярости, то ли от общего охреневания организма.

— Ванек… — вздохнул я. — А ну-ка пойдем обсудим правила общения со старшими.

* * *

Вечером прошлого дня. Где-то на окраинах Санкт-Петербурга.

В просторной комнате, практически без мебели, собрались четверо парней. Все они были явно не в духе, и причина этому была одна.

— Кракенов! — прорычал Косарь. — Лично перережу глотку этому ублюдку!

— А я тебе говорил, — с ухмылкой произнес Фил. — Не стоило принимать его в наши ряды. Как он замаячил на горизонте, так на нас проблемы посыпались.

— Ну а кто в этом виноват? Если бы все пошло по плану, мы бы уже катались как сыр в масле. Но нет, ты решил подставить этого малолетку, Тимофея, вместо того, чтобы сделать все самому.

Тут Косарь был неправ. Васильев должен был избить кого-то беззащитного, иначе от самой акции не было бы никого толку. Они хотели общественного резонанса — они его получили. Только кто знал, что ублюдок Кракенов все испортит.

— Пацаны, вы сейчас не по делу базарите, — вмешался Валера. — Нахер нам вспоминать прошлое, когда в настоящем полный пиздец творится. Косарь, из твоей банды реально четверо человек ушло?

— Да, — кивнул парень. — Ублюдки… всем ноги, нахер, повыдираю. Они у меня кровью умоются.

— У меня тоже ушло двое, — сказал последний собеседник, Трясина. — Я, конечно, сказал своим прессануть их хорошенько, но они стремаются Кракенова. Кто-то шепнул, что он лично будет за каждого избитого пацана впрягаться.

Все четверо задумались, но каждый о своем. Косарь нервничал из-за утери лидерства, Валера и Фил мечтали расправиться с Артуром, а Трясина размышлял, ту ли сторону он выбрал в назревающем конфликте.

— Впрягаться говоришь… — протянул Косарев. — А вы вообще в курсе, что подполковник Епифанцев точит зуб на Кракенова? Все ищет повод посадить его хотя бы на пару месяцев.

— Ты откуда знаешь? — сходу спросил Фил.