Когда Доусон отдалился, Аманда почувствовала, как с ее плеч свалился груз, хотя до этого даже не подозревала, насколько она напряжена. Доусон заглянул в тесную захламленную мастерскую, провел рукой по верстаку, потрогал заржавленную монтировку. Он неспешно бродил по гаражу, оглядывал дощатые стены, крышу, крепленную на балках без потолка, стальной бочонок в углу, куда Так сливал излишки масла. Гидравлический домкрат и ящик для инструментов с защелкой стояли вдоль задней стены. Перед ними возвышалась груда покрышек. Напротив верстака располагались электронный шлифовальный станок и сварочное оборудование. В углу возле краскораспылителя был установлен пыльный вентилятор, лампочки висели на проводах, и везде, куда ни глянь, валялись запчасти.

— Тут, кажется, все, как прежде, ничего не изменилось, — заметил Доусон. Аманда — ее все еще немного трясло — прошла за ним в глубь гаража, стараясь не приближаться к Доусону.

— Скорее всего. Так очень трепетно относился к своим инструментам, всегда их раскладывал по местам. Особенно эта щепетильность у него усилилась в последние годы. Наверное, память стала ему изменять.

— Я вообще не понимаю, как он еще ремонтировал машины в таком возрасте.

— Ну, объемы работ были уже не те. Он делал одну-две машины в год, и то если знал, что справится. Никаких крупномасштабных реставраций, ничего такого. Это первая машина, которую я здесь вижу за последнее время.

— Ты так говоришь, будто часто у него бывала.

— Да нет в общем-то. Приезжала раз в несколько месяцев. А до этого мы долгое время не поддерживали связи.

— Он никогда не упоминал о тебе в письмах, — задумчиво проговорил Доусон.

— Он и о тебе никогда со мной не заговаривал, — пожала плечами Аманда. Кивнув, Доусон снова обратил внимание на верстак. Там на краю лежала аккуратно сложенная бандана Така. Взяв ее в руки, Доусон постучал пальцем по верстаку.

— Смотри, здесь сохранились инициалы, которые я вырезал тогда. И твои тоже.

— Я знаю, — сказала Аманда. Она также знала, что под инициалами вырезано слово «навеки».

Она стояла, скрестив руки на груди, стараясь не смотреть на ладони Доусона. Сильные и натруженные руки рабочего человека, они все же оставались тонкими и изящными.

— Просто не верится, что его больше нет, — проговорил Доусон.

— Точно.

— Говоришь, память начала ему изменять?

— В основном по мелочам. Учитывая его возраст и то, сколько он выкуривал, можно сказать, что чувствовал он себя неплохо, когда мы виделись с ним последний раз.

— Когда это было?

— Где-то в конце февраля.

Доусон махнул рукой в сторону «стингрея»:

— Тебе что-нибудь известно о нем?

Аманда отрицательно покачала головой.

— Только то, что Так его ремонтировал. В его планшете ничего не разобрать, кроме расписания работ с машиной и имени владельца. Планшет вон там.

Доусон нашел листок заказа и, прежде чем осмотреть машину, внимательно прочитал написанное. Аманда наблюдала, как Доусон открывает капот и склоняется над машиной. Как при этом на его плечах натягивается рубашка. Аманда отвернулась, не желая, чтобы Доусон заметил, как она смотрит на него. В следующую минуту внимание Доусона переключилось на верстак. Он открывал крышки, хмуро кивая, перебирал запчасти.

— Странно, — проговорил он.

— Что странно?

— Не похоже это на реставрацию. Он ремонтировал в основном двигатель и связанные с ним детали: карбюратор, сцепление, еще кое-что. Наверное, он ждал, когда привезут запчасти. В случае со старыми машинами на это иногда требуется довольно много времени.