– Перейдет, – сказала она.

– Ты знаешь это по опыту, – произнес Ник. – Со старшими мужчинами. До меня.

Открыв сумочку, она достала оттуда зеркальце и пудреницу; она стала проводить аккуратные полосы от глаз, по щекам и к подбородку.

– Ты используешь слишком много косметики, – заметил он.

– Чудесно, ты еще назови меня шлюхой за два юкса.

– Что? – переспросил он, уставившись на нее; его внимание было мгновенно отключено от утреннего движения.

– Ничего, – ответила она. Потом закрыла пудреницу и положила ее вместе с зеркальцем обратно в сумочку. – Не хочешь ли выпить спиртного? – спросила она. – У нас с Дэнни куча знакомых торговцев. Я могла бы даже раздобыть тебе бутылку – как его там? – шотландского виски.

– Сделанного Бог знает где, на каком-нибудь с неба свалившемся самогонном аппарате, – подхватил Ник.

Ее охватил безудержный смех; она сидела, склонив голову и закрывая рукой глаза.

– Представляю себе, как самогонный аппарат машет крыльями в ночном небе, направляясь к новому месту расположения. Где его не отыщет ПДР. – Она продолжала смеяться, сжимая голову так, словно этот образ отказывался ее покинуть.

– От алкоголя можно ослепнуть, – сказал Ник.

– Ерунда. Слепнут от древесного спирта.

– А ты уверена, что различишь их?

– А как можно вообще быть в чем-то уверенным? Дэнни в любой момент может поймать нас и прикончить; то же самое может сделать и ПДР… но это просто не очень вероятно, и ты должен следовать тому, что вероятно, а не тому, что возможно. Возможно все, что угодно. – Она улыбнулась ему. – Но ведь это и хорошо, понимаешь? Это значит, что всегда можно надеяться; так говорит он, Кордон, – это я помню. Кордон без конца это повторяет. На самом деле у него есть не так уж много, что сказать, но это я помню. Мы с тобой можем полюбить друг друга; ты можешь уйти от своей жены, а я – от Дэнни; тогда он совсем свихнется – запьет мертвую – и прикончит нас всех, а потом себя. – Она засмеялась, ее светлые глазки заиграли. – Но разве это не здорово? Разве ты не понимаешь, как это здорово?

Он не понимал.

– Ничего, поймешь, – посочувствовала Чарли. – А пока что не отвлекай меня минут десять – я должна придумать, что скажу твоей жене.

– Я сам скажу ей, – заявил Ник.

– Ты все испортишь. Это сделаю я. – Она зажмурила глаза, сосредоточиваясь. Он продолжал вести скиб, направляясь уже в сторону своей квартиры.

Глава 8

Фред Хафф, личный секретарь директора ПДР Барнса, положил на стол своего начальника какой-то список и сказал:

– Прошу прощения, господин директор, но вы давали указание делать ежедневный отчет о квартире 3XX24J – он перед вами. Мы использовали контрольные пленки с записями голосов, чтобы опознать тех, кто туда заходил. Сегодня там было только одно лицо – я имею в виду, одно новое лицо. Некий Николас Эпплтон.

– Звучит не очень громко, – заметил Барнс.

– Мы прогнали это через компьютер – тот, что мы взяли внаем у Вайомингского университета. Он представил интересную экстраполяцию, поскольку там имелись все предварительные данные на этого Николаса Эпплтона – его возраст, занятия, происхождение, семейное положение, имеет ли детей, привлекался ли…

– Прежде он ни в какой форме не нарушал закон.

– Вы хотите сказать, что его ни разу не ловили.