|
Не считался с шаблонами. Шум сражений десятилетиями стоял в ушах, когда захворавший фельдмаршал превратился в отшельника, облюбовав малороссийские имения. С общими представлениями о приличиях он никогда не считался, жил наособицу. Ну какой ещё фельдмаршал по собственной воле годами не появлялся в столице? Он даже польскую кампанию 1794 года вёл, как сейчас говорят, дистанционно — и не ошибся, избрав Суворова для быстрого удара по войскам Костюшко и Вавржецкого. Третий раздел Польши — последний акт военно-политической эпопеи Румянцева. За годы его службы империя стала могущественнее — и умирал Румянцев с осознанием правоты слов Петра Великого, которые император произнёс после Гангутской победы: «Россия соперниц не имеет». В истории России немного найдётся столь счастливых поколений: они видели результаты своих трудов, они уходили победителями.
Славу Румянцева преумножили сыновья, с которыми ему — человеку не семейному — редко удавалось поладить. Знаменательно, что жизнеописание канцлера Румянцева — Николая Петровича — вышла в серии «ЖЗЛ» раньше, чем книга о его великом отце. О критических оценках личности полководца мы тоже вспомним. Его ведь и демонизировали, и ненавидели — только что не презирали. Случались в полководческой биографии Румянцева и не самые удачные кампании, хотя крупных поражений не было. И по характеру Пётр Румянцев — не мальчик из церковного хора. Не следует превращать его в святого великомученика: он земной, со всеми хитростями и играми честолюбия. Редко встретишь столь прочное переплетение полководческих и политических талантов в одном человеке. При этом Румянцеву хватало мудрости подчас держаться в тени, он умел побеждать собственное тщеславие, никогда не ввергал Отечество в смуту, не участвовал в заговорах — хотя политическая реальность далеко не всегда устраивала полководца. Следовать за таким человеком — великое счастье и приключение. Какой крепкий и противоречивый характер — загляденье. И, перелистывая биографии других, не менее прославленных наших полководцев, убеждаемся: Румянцева никто не повторил и не заменил. Так приглядимся к мушкетёрскому роману жизни Петра Александровича Румянцева, фельдмаршала, всех Российских орденов кавалера.
Глава первая Шалопай
Недоросль и офицер
Гордиться аристократическим происхождением может только не в меру наивный или не в меру честолюбивый человек. Чем — по большому счёту — дворянские предки отличались от крестьянских? Одни сеяли хлеб, другие отнимали у хлебопашцев мзду. В результате за столетия сформировалась прослойка воинов и политиков, вокруг которых образовывались культура и государственные основы. Чем действительно стоит гордиться — так это победами народа, к которым причастны ваши предки. Истории дворянских семей изучены лучше, чем крестьянские — хотя и тут правда переплетается с невероятными легендами. Предки Румянцева веками служили Отечеству и своим феодалам. По справке Разрядного приказа, родоначальником фамилии Румянцевых является некий Василий Румянец — муж весьма расторопный и предприимчивый. Он известен как пособник великого князя московского Василия Дмитриевича, сына Дмитрия Донского, при завоевании им Нижнего Новгорода в 1391 году. Князь Московский в Орде испросил ярлык на нижегородское княжение. Василий Румянец был нижегородским боярином и находился на службе у нижегородского князя Бориса Константиновича. Когда завизжали боевые кони и следовало делать выбор — Василий Румянец вовремя передал и своего князя, и его удел в руки великого князя Василия. Заканчивалась эпоха раздробленности, эпоха вольницы мелких княжеств. Неблагородно? Нам почему-то хочется верить в сказки о дворянской чести — недостижимой для нас нынешних. Но разве можно закрыть глаза на традиции вероломства и воровства, присущие всем аристократическим родам во всех странах Запада и Востока? Почти все они были нацелены на политическую карьеру, а политик есть политик, царедворец есть царедворец — во все времена. |
