– Знаю. И чувствую, – наклонившись, я целую его. Мое сердце словно встало на краю пропасти перед прыжком, и перед ним сейчас только бескрайнее небо. – Я тоже тебя люблю.

Люк перестает дышать и напрягается всем телом подо мной.

– Тебе не нужно…

Я перебиваю его:

– Я сказала это не вслед за тобой. Сам ведь знаешь, я не стала бы говорить, если бы это было не так.

Наблюдать, как Люк пытается совладать со своими эмоциями, и больно, и успокаивающе одновременно. Его взгляд тяжелый, и он сглатывает несколько раз.

– Правда? – наконец спрашивает он, но его голос все равно звучит немного сдавленно.

Я киваю.

– Я люблю тебя.

Ни капли не сомневаюсь, что я никогда не чувствовала себя настолько комфортно с Джастином, чья самая широкая улыбка не заставляла меня таять, как всего один мимолетный игривый взгляд Люка.

Люк вглядывается в мое лицо, неровно дыша.

– Лондон?

– Что?

– Поедешь со мной в Беркли?

Моя кровь, испарившись, превратилась в пар, а мышцы растворились. Я знала, что это произойдет, – этот неминуемый выбор между переездом вместе и жизнью на расстоянии.

Люк смотрит на мой рот, и не потому что ждет моего ответа, а потому что я улыбаюсь. Уверена, он не знает, что означает моя улыбка, поскольку у него на лице написана тревога.

Я снова наклоняюсь его поцеловать.

– Нет, малышка, стой, – он удерживает меня за плечо, а мое сердце падает. Он назвал меня малышкой. И это не поддразнивающее прозвище, типа Ямочки или Логан, а что-то инстинктивное, рефлекторно сорвавшееся с его языка.

– Будь сейчас серьезной, – продолжает он. – Мысль, что я буду там, а ты тут… Я все еще могу выбрать UCSD.

Я смотрю в его глаза, и они не улыбаются, но при этом кристально честные. И впервые замечаю, что его левый глаз чуть светлее правого. Мне кажется, я теперь никогда не забуду эту маленькую деталь. Каждый раз мы будем собирать воедино такие нюансы друг о друге, которые составят одно большое «мы», а вот эта заставляет мое горло сжаться от подавленных слез.

Он назвал меня малышкой.

У него разноцветные глаза.

И он хочет, чтобы я поехала с ним в Беркли.

– Я поеду.

Люк таращится на меня.

– Что?

– Я поеду с тобой в Беркли, – говорю я. – Хочу, чтобы ты не отменял свое первое решение. И разлучаться с тобой не хочу.

– И будешь жить со мной?

У меня внутри все подпрыгивает от этой очередной и такой важной детали.

– Ага. Ну то есть в зависимости от того, что ты имеешь в виду. Мы можем жить раздельно.

– Нет, – выпаливает он, быстро мотая головой. – Я именно про это. Про жить вместе, – он подается назад и неожиданно скептически оглядывает меня. – Погоди. Кроме шуток? Ты сейчас серьезно?

Я сдерживаю хихиканье.

– Да. Я серьезно.

– Ты любишь меня и переедешь со мной?

Я едва могу спокойно реагировать на его такое милое помешательство. Наклоняюсь и прижимаюсь губами к его губам.

– Я люблю тебя и перееду с тобой.

Не отрываясь от моего рта, он бормочет:

– Охуеть. А сейчас мы еще впервые займемся сексом на этой кровати. И как мне продержаться, чтобы ты кончила первая?

Когда я смеюсь громче, он, покачав головой, опрокидывает меня на спину и устраивается у меня между ног.

– Я не шучу. Никогда еще так не был возбужден, – под нос бормочет он. Его член прижат к клитору, и я с трудом могу сфокусироваться на его словах; он такой горячий и такой твердый. – Мое сердце сейчас взорвется. И я несу тут какой-то невнятный бред. А мой пенис сейчас слишком счастлив, чтобы как следует тебя удовлетворить.