Княгиня Негрони(смеясь). А сказал он вам – утром это будет или вечером?

Маффио. Он нам сказал, что это будет утром.

Княгиня Негрони(смеясь еще громче). Ваш цыган сам не знал, что говорит. И вы очень любите этого юношу?

Маффио. Так, как только может мужчина любить мужчину.

Княгиня Негрони. Ну что же, вы наполняете друг другу жизнь. Вы счастливы.

Маффио. Дружба, синьора, не заполняет всего сердца.

Княгиня Негрони. Боже мой! А что же заполняет все сердце?

Маффио. Любовь.

Княгиня Негрони. У вас все любовь на языке.

Маффио. А у вас она во взгляде.

Княгиня Негрони. Какой вы чудак!

Маффио. Какая вы красавица! (Берет ее за талию.)

Княгиня Негрони. Граф Орсини, оставьте меня!

Маффио. Дайте поцеловать руку.

Княгиня Негрони. Нет! (Ускользает от него.)

Губетта(подходит к Маффио). Ваши дела с княгиней, кажется, неплохи?

Маффио. Она мне говорит одно только «нет».

Губетта. В устах женщины слово «нет» – это старший брат слову «да».

Джеппо(подходит к Маффио). Как тебе нравится княгиня?

Маффио. Божественна. Между нами говоря, она начинает сильно царапать мое сердце.

Джеппо. А ее ужин?

Маффио. Настоящий пир.

Джеппо. Княгиня – вдова.

Маффио. Это и видно по ее веселости.

Джеппо. Надеюсь, ты больше не остерегаешься ее угощения?

Маффио. Ну что тут говорить! Я был безумец.

Джеппо(Губетте). Вы просто не поверите, синьор Бельверана, – ведь Маффио боялся идти на ужин к княгине.

Губетта. Боялся? Да отчего же?

Джеппо. Оттого, что дворец Негрони примыкает к дворцу Борджа.

Губетта. К черту этих Борджа! Давайте пить!

Джеппо(тихо, к Маффио). Люблю этого Бельверану за то, что он не любит Борджа.

Маффио(тихо). Да, правда, он не пропустит случая, чтобы послать их к черту, и делает это с исключительным изяществом. И все-таки, милый мой Джеппо…

Джеппо. Ну что?

Маффио. Я с самого начала ужина наблюдаю за этим испанцем. Он пил до сих пор только воду.

Джеппо. Опять тебя, добрый мой Маффио, одолевают подозрения! Ты что-то скучен во хмелю.

Маффио. Может, ты и прав. Я безумец.

Губетта(возвращаясь и оглядывая Маффио с ног до головы). Знаете ли, синьор Маффио, вы скроены так, что проживете до девяноста лет, и очень похожи на деда моего – он дожил как раз до такого возраста, а звали его, так же как и меня, дон Хиль-Басилио-Фернан-Иренео-Фелипе-Фраско-Фраскито граф де Бельверана.

Джеппо(тихо, к Маффио). Надеюсь, ты больше не сомневаешься в его испанском происхождении? Ему при крещении дали по меньшей мере двадцать имен. – Просто целый каталог, синьор Бельверана!

Губетта. Увы! Наши родители привыкли давать нам больше имен при крещении, чем червонцев при женитьбе. Но чего это они там смеются? (В сторону) Надо все-таки создать предлог, чтобы дамы могли удалиться. Как быть? (Снова садится за стол.)

Олоферно(пьет). Господа! Клянусь Геркулесом, я никогда не проводил более прелестного вечера. Сударыни, отведайте этого вина. Оно нежнее, чем лакрима-кристи, и еще огненнее кипрского. Это, синьоры, сиракузское вино.

Губетта(ест). Олоферно, как видно, пьян.

Олоферно. Сударыни, я не могу не прочесть стихотворения, которое только что сочинил. Я бы хотел быть поэтом более одаренным, чтобы прославить столь великолепный пир.

Губетта. А я бы хотел быть более богатым, чем мне выпало на долю, и самому задавать друзьям такие пиры.

Олоферно. Нет ничего сладостнее, как воспевать красавицу и добрый ужин.

Губетта. Еще сладостнее обнимать первую и вкушать второй.

Олоферно.